(от лат. humanus – человеческий) – идейное и мировоззренческое течение, возникшее в европейских странах в эпоху Возрождения (14 – первая половина 17 в.) и ставшее идеологией Возрождения. В центре гуманизма стоит человек, востребованность идей гуманизма связана с внутренними потребностями развития европейского общества. Растущая секуляризация жизни Европы способствовала признанию ценности земного бытия, осознанию значимости человека как существа не только духовного, но и телесного, важности его физического существования. Разрушение средневековых корпоративных структур в обществе в результате сдвигов в экономике и социальной жизни приводило к выделению в сфере производства, политической жизни, культуры личностей нового типа, действовавших самостоятельно и независимо, не опиравшихся на привычные связи и нравственные нормы и нуждавшихся в выработке новых. Отсюда интерес к человеку как к личности и как к индивиду, его месту в обществе и в божественном мироздании.

Идеи и учение гуманизма разрабатывали люди, выходившие из разных социальных кругов (городских, церковных, феодальных) и представлявшие разные профессии (школьные учителя и университетские преподаватели, секретари папской курии, королевские канцлеры и канцлеры городских республик и синьорий). Своим существованием они разрушали средневековый корпоративный принцип организации общественной жизни, являли собой новое духовное единство – гуманистическую интеллигенцию, объединенную общностью целей и задач. Гуманисты провозглашали идею самоутверждения и разрабатывали концепции и учения, в которых высока была роль нравственного совершенствования, созидательной и преобразовательной силы знания и культуры.

Родиной гуманизма стала Италия. Особенностью ее развития был полицентризм, наличие в стране большого числа городов с уровнем производства, торговли и финансов, далеко превосходившими средневековый, с высоким уровнем развитием образования. В городах появились «новые люди» – энергичные и предприимчивые деятели в основом из пополанской (торгово-ремесленной) среды, которым было тесно в рамках корпораций и средневековых норм жизни и которые по-новому ощущали свою связь с миром, обществом и другими людьми. Новый социально-психологический климат в городах находил более широкую сферу распространения, чем породившая его среда. «Новыми людьми» были и гуманисты, преобразовывавшие на более высоком теоретическом уровне сознания социально-психологические импульсы в учения и теории. «Новыми людьми» были и утверждавшиеся в итальянских городах правители-синьоры, часто происходившие из неблагородных семей, из бастардов, из кондотьеров безродного происхождения, но заинтересованные в утверждении человека в обществе по его делам, а не родовитости. В этой среде труд гуманистов был востребован в высшей степени, о чем свидетельствует культурная политика правителей из династий Медичи, Эсте, Монтефельтро, Гонзага, Сфорца и др.

Идейными и культурными источниками гуманизма были античная культура, раннехристианское наследие и средневековые сочинения; удельный вес каждого из этих источников в разных европейских странах был различен. В отличие от Италии, другие европейские страны не имели своего античного наследия, и потому европейские гуманисты этих стран шире, чем итальянцы, заимствовали материал из своей средневековой истории. Но постоянные связи с Италией, обучение там гуманистов из других европейских стран, переводы античных текстов, книгоиздательская деятельность способствовали знакомству с античностью других областей Европы. Развитие реформационного движения в европейских странах обусловило больший, чем в Италии (где практически Реформации не было), интерес к раннехристианской литературе и привело к появлению там течения «христианский гуманизм».

Первым гуманистом считается Франческо Петрарка. С ним связано «открытие» человека и мира человеческого. Петрарка выступил с резкой критикой схоластики, занятой, на его взгляд, бесполезными вещами; он отверг религиозную метафизику и провозгласил первостепенным интерес к человеку. Сформулировав познание человека в качестве главной задачи науки и философии, он определил по-новому и метод его исследования: не умозрение и логические рассуждения, а самопознание. На этом пути важны науки, ориентированные на человека (моральная философия, риторика, поэзия, история), которые помогают познать смысл собственного существования, стать выше в нравственном отношении. Выделив эти дисциплины, Петрарка заложил основы studia humanitatis – программы гуманистического образования, которую в дальнейшем разовьет Колюччо Салютати и которой будет следовать большинство гуманистов.

Петрарка, поэт и философ, познавал человека на себе самом. Его Моя тайна – интересный опыт психологического анализа собственной личности со всеми ее противоречиями, как и его Книга песен , где главным героем становится личность поэта с его душевными движениями и порывами, а возлюбленная Лаура выступает как объект переживаний поэта. Переписка Петрарки также дает замечательные примеры самоанализа и самооценки. Интерес к человеку он ярко выразил в историко-биографическом сочинении О выдающихся людях .

Петрарка видел человека в соответствии с христианской традицией как существо противоречивое, он признавал последствия первородного греха (бренность и смертность человека), в подходе к телу испытывал влияние средневекового аскетизма, отрицательно воспринимал страсти. Но он же и положительно оценивал природу («матерь всего сущего», «святейшую мать») и все естественное, а последствия первородного греха сводил к законам природы. В своем творчестве (О средствах против счастливой и несчастной судьбы ) он поднял ряд принципиально важных идей (благородства как места человека в обществе, определяемого собственными заслугами, достоинства как высокого положения человека в иерархии божественных творений и др.), которые получат развитие и в последующем гуманизме. Петрарка высоко ценил значение интеллектуального труда, показал его особенности, цели и задачи, условия, необходимые для него, отделил занимающихся им людей от занятых иными делами (в трактате Об уединенной жизни ). Не любя школьного дела, он тем не менее сумел сказать свое слово и в педагогике, поставив в системе образования на первый план нравственное воспитание, оценив миссию учителя прежде всего как воспитателя, предложив некоторые методы воспитания с учетом разнообразия характеров у детей, подчеркнув роль самообразования, а также примеров и путешествий.

Петрарка проявлял интерес к античной культуре, одним из первых начал разыскивать и собирать древние манускрипты, иногда собственноручно их переписывал. Он воспринимал книги как своих друзей, беседовал с ними и их авторами. Он писал их сочинителю (Цицерону, Квинтилиану, Гомеру, Титу Ливию) письма в прошлое, тем самым пробуждая у читателей интерес к древности в обществе. Итальянские гуманисты 15 в. (Поджо Браччолини и др.) продолжили дело Петрарки, организовав широкий поиск книг (в монастырях, городских канцеляриях) не только латинских, но и греческих. За ними ездили в Византию Джованни Ауриспа, Гуарино да Верона, Франческо Филельфо и др. Собирание греческих книг, ценность которых уже осознавали даже не знавшие по-настоящему греческого языка Петрарка и Боккаччо, повлекло за собой необходимость его изучения и приглашению во Флоренцию византийского ученого и общественного и церковного деятеля Мануила Хризолора, преподававшего в 1396–1399 во Флоренции. Из его школы вышли первые переводчики с греческого, лучшим из которых стал Леонардо Бруни, переводивший сочинения Платона и Аристотеля. Интерес к греческой культуре возрос с переездом в Италию греков из осажденной турками Византии (Феодора Газы, Георгия Трапезундского, Виссариона и др.), прибытием на Ферраро-флорентийский собор Гемиста Плифона. Греческие и латинские рукописи переписывались и сохранялись в возникавших в этот период библиотеках, крупнейшими из которых были папская, библиотека Медичи, Федериго Монтефельтро в Урбино, Никколò Никколи, Виссариона, ставшего кардиналом римской церкви.

Так был создан обширный фонд античной классики и раннехристианских авторов, необходимый для разработки гуманистический идей и учений.

15 в. был временем расцвета итальянского гуманизма. Гуманисты первой половины века, занятые практическими жизненными вопросами, еще не пересматривали основ традиционных воззрений. Самым общим философским основанием их идей была природа, требованиям которой рекомендовалось следовать. Природа называлась божественной («или богом», «то есть богом»), но развитых идей пантеизма у гуманистов не было. Понимание природы как «доброй» вело к оправданию человеческого естества, признанию доброй природы и самого человека. Это вытесняло идею «греховности» природы и вело к переосмыслению представлений о первородном грехе. Человека начинали воспринимать в единстве души и тела, противоречивое понимание этого единства, характерное для раннего гуманизма, сменялось идеей гармонии. К появлявшейся в гуманизме высокой оценке тела (Лоренцо Валла, Джаноццо Манетти и др.) добавлялось отходящее от аскетизма позитивное восприятие эмоционально-чувственной сферы (Салютати, Валла и др.) Чувства признавались необходимыми для жизни, познания и моральной деятельности. Они следует не умерщвлять, а преобразовывать с помощью разума в добродетельные действия; направить их на благие дела с помощью воли и разума – есть титаническое усилие, сродни подвигам Геракла (Салютати).

Радикальный пересмотр в гуманизме традиционного отношения к вопросам эмоционально-волевой жизни помогал утвердить образ человека волевого, глубоко привязанного к миру. Тем самым задавалась новая психологическая ориентация человека, не средневековая по своему духу. Настройка психики на активное и положительное отношение к миру сказывалась на общем ощущении жизни, на понимании смысла человеческой деятельности, на этических учениях. Менялось представление о жизни, смерти и бессмертии. Возросла ценность жизни (и ценность времени), обостренно воспринималась смерть, а бессмертие – тема ставшая широко обсуждаемой в гуманизме, понималось как память и слава на земле и как вечное блаженство в раю с восстановлением человеческого тела. Попытки философского обоснования бессмертия сопровождались фантастическим описанием картин небесного блаженства (Бартоломео Фацио, Валла, Манетти), гуманистический рай при этом сохранял целостного человека, делал более совершенными и утонченными земные наслаждения, в том числе и интеллектуального свойства (говорить на всех языках, овладеть любой наукой и любым искусством), то есть продолжал до бесконечности земную жизнь.

Но главным для гуманистов было утверждение земной цели человеческой жизнедеятельности. Она мыслилась по-разному. Это и максимальное восприятие благ мира (учение Валлы о наслаждении) и творческое его освоение (Леон Батиста Альберти, Манетти), и гражданское служение (Салютати, Бруни, Маттео Пальмиери).

Основной сферой интересов гуманистов этого периода были вопросы практически-жизненного поведения, нашедшие свое отражение в разработке гуманистами этических и связанных с ними политических идей и учений, а также идей воспитания.

Пути этических поисков гуманистов различались в зависимости от следования тому или иному античному автору и от общественных запросов. В городах-республиках сложилась гражданская идеология. Гражданский гуманизм (Бруни, Пальмиери, Донато Аччайуоли и др.) был этическим и вместе с тем общественно-политическим течением, основными идеями которого считались принцип общего блага, свободы, справедливости, юридического равенства, а лучшим государственным строем – республика, где все эти принципы могут осуществляться наилучшим образом. Критерием морального поведения в гражданском гуманизме было служение общему благу, в духе такого служения обществу и воспитывался человек, подчиняя все свои действия и поступки благу отечества.

Если в гражданском гуманизме была доминирующей аристотелевско-цицероновская ориентация, то обращение к Эпикуру дало начало этическим учениям Валлы, Козимо Раймонди и др., в которых моральным критерием был принцип личного блага. Он выводился из природы, из естественного стремления каждого человека к удовольствию и избеганию страданий, а стремление к удовольствию становилось одновременно и стремлением к собственной пользе; но это стремление не вступало у Валлы в противоречие с благом и пользой других людей, ибо его регулятором был правильный выбор большего блага (а не меньшего), а им оказывались любовь, уважение, доверие ближних, более важные для человека, чем удовлетворение преходящих личных материальных интересов. Наблюдаемые у Валлы попытки согласовать эпикурейские принципы с христианскими свидетельствовали о стремлении гуманиста укоренить идеи индивидуального блага и наслаждения в современной ему жизни.

Привлекавшие гуманистов принципы стоицизма служили основанием для внутреннего укрепления личности, ее способности все вынести и всего добиться. Внутреннем стержнем личности была добродетель, служившая в стоицизме моральным критерием и наградой. Добродетель, понятие весьма распространенное в этике гуманизма, трактовалась широко, означая и совокупность высоких моральных качеств, и доброе деяние.

Так что в этике обсуждались нормы поведения, востребованные обществом, которое нуждалось как в сильных личностях и защите их интересов, так и в защите гражданских интересов (в городах-республиках).

Политические идеи гуманизма были связаны с этическими и в известной мере им подчинены. В гражданском гуманизме приоритет среди форм правления республики основывался на лучшей защите этим государственным строем идей общего блага, свободы, справедливости и т.д. Некоторые гуманисты (Салютати) предлагали эти принципы и опыт республики как руководство к действию даже монархам. А у гуманистов-защитников единовластия (Джованни Конверсини да Равенна, Гуарино да Верона, Пьеро Паоло Верджерио, Тит Ливий Фруловизи, Джованни Понтано и др.) государь представал как средоточие гуманистических добродетелей. Наставляя людей в должном поведении, показывая, какими должны быть гуманные государства, ставя их благополучие в зависимость от личности гуманистического правителя и от соблюдения ряда принципов этико-правового характера в республиках, гуманизм этого времени являлся по сути своей большой педагогикой.

Собственно педагогические идеи получили в этот период необычный расцвет и стали важнейшим достижением всей эпохи Возрождения. Основываясь на идеях Квинтилиана, Псевдо-Плутарха и др. античных мыслителей, усвоив средневековых предшественников, гуманисты (Верджерио, Бруни, Пальмиери, Альберти, Энеа Сильвио Пикколомини, Маффео Веджо) выработали ряд педагогических принципов, которые в их совокупности представляли единую концепцию воспитания. Знаменитые педагоги Возрождения Витторино да Фельтре, Гуарино да Верона и др. осуществляли эти идеи на практике.

Гуманистическое воспитание мыслилось светским, социально открытым, оно не преследовало профессиональных целей, а учит «ремеслу человека» (Э.Гарэн). В индивиде воспитывалось трудолюбие, желание похвалы и славы, чувство собственного достоинства, стремление к самопознанию и совершенствованию. Воспитанный в духе гуманистической гармонии, человек должен был получить разностороннее образование (но основанное на античной культуре), приобрести высокие нравственные качества, физическую и душевную стойкость и мужество. Он должен быть способен выбрать в жизни любое дело и добиться общественного признания. Процесс воспитания гуманистами понимался как добровольный, сознательный и радостный; с ним были связаны и методы «мягкой руки», применение поощрения и похвалы и неприятие или ограничение телесных наказаний. Учитывались природные задатки и особенности характера детей, с которыми сообразовывались и методы воспитания. Серьезное значение в воспитании придавалось семье, высоко ценилась роль «живого примера» (отца, учителя, добродетельного человека).

Подобный идеал воспитания гуманисты сознательно внедряли в общество, утверждая целенаправленный характер воспитания, неразрывную связь образования и воспитания и приоритет воспитательных задач, подчиняя воспитание социальным целям.

Логика развития гуманизма, связанная с углублением его мировоззренческих основ, привела к разработке в нем вопросов, касающихся отношения к миру и Богу, пониманию места человека в иерархии божественных творений. Гуманизм как мировоззрение как бы достраивался доверху, захватывая теперь не только жизненно-практические сферы (этико-политические, педагогические), но и вопросы онтологического характера. Разработку этих вопросов начали Бартоломео Фацио и Манетти в своих сочинениях, где обсуждалась тема достоинства человека. В этой теме, поставленной еще в христианстве, достоинство выражалось в образе и подобии божьем. Петрарка первым из гуманистов развил эту идею, придал ей светский характер, выделив разум, позволявший человеку, несмотря на все отрицательные последствия грехопадения (слабость тела, болезни, смертность и др.) благополучно устраивать свою жизнь на земле, покоряя и ставя на службу себе животных, изобретая вещи, помогающие ему жить, преодолевать телесную слабость. Манетти пошел еще дальше, в трактате О достоинстве и превосходстве человека он последовательно обсуждает превосходные свойства человеческого тела и его целесообразное устройство, высокие созидательные свойства его души (и прежде всего разумной способности) и достоинство человека как телесно-душевного единства в целом. На основе целостного понимания человека он сформулировал его главную задачу на земле – познавать и действовать, составляющую его достоинство. Человек у Манетти изначально выступал как со-трудник Бога, который создал землю в первозданном виде, человек же ее обработал, украсил пашнями и городами. Осуществляя свою задачу на земле, человек через это одновременно познает Бога. В трактате не чувствуется традиционного дуализма: мир у Манетти прекрасен, человек в нем разумно действует, делая его еще лучше. Но гуманист лишь касался онтологических проблем, ставя вопрос о мире и Боге. Он не занимался пересмотром основ традиционного мировоззрения.

Более радикально подходили к этим вопросам гуманисты флорентийской платоновской академии Марсилио Фичино и Пико дела Мирандола. Флорентийский неоплатонизм стал логическим развитием предшествующего гуманизма, который нуждался в философском обосновании своих идей, построенных в основном на старой онтологии. Занимаясь теперь проблемами отношений мира и Бога, Бога и человека, гуманисты вступили в сферы, доселе неизвестные, бывшие предметом внимания теологов. С помощью идей Платона, неоплатоников они отошли от представлений о сотворении мира из ничего и традиционных идей дуализма (мир – материя, Бог – дух) и стали трактовать общефилософские вопросы иначе. Фичино понимал возникновение мира как эманацию (истечение) Единого (бога) в мир, что приводило к пантеистической его трактовке. Наполненный светом божественности, которая сообщает миру единство и красоту, он прекрасен и гармоничен, одушевлен и согрет происходящим из света жаром – любовью, пронизывающей мир. Через обожествление мир получает наивысшее оправдание и возвышение. При этом возвышается и обожествляется и человек, который получает в этом мире свое место. Опираясь на древние идеи микрокосма, гуманисты высказывали мысли об универсальности природы человека как связи всего созданного или о его сопричастии всему созданному Богом. Фичино в сочинении Платоновская теология о бессмертии души определял человека через душу и говорил о его божественности, которая составляет достоинство человека и выражается в его бессмертии. У Пико дела Мирандола в Речи о достоинстве человека универсальная человеческая природа, дающая ему превосходство над всем созданным, служит основой для свободного выбора, который составляет достоинство человека и является его назначением. Свободный выбор, осуществляемый данной человеку Богом свободной волей, есть выбор собственной природы, места и назначения, он происходит с помощью моральной и естественной философии и теологии и помогает человеку обрести счастье как в земной жизни, так и после смерти.

Флорентийский неоплатонизм дал человеку и миру наивысшее оправдание, хотя и утратил свойственные предшествующему гуманизму чувственное восприятие мира, гармоничное понимание человека как телесно-духовного единства. Он довел до логического конца и философски обосновал тенденцию к возвышению и оправданию человека и мира, содержащуюся в предшествующем гуманизме.

Стремясь примирить неоплатонизм и христианство, Марсилио Фичино и Пико делла Мирандола развивали мысли о «всеобщей религии», искони присущей человечеству и тождественной всеобщей мудрости; христианство мыслилось как частное, хотя и высшее проявление ее. Подобные идеи, противоречащие религии откровения, вели к развитию веротерпимости.

Флорентийский неоплатонизм, влияние которого на гуманистическую и натурфилософскую мысль и искусство Италии и всей Европы было очень сильным, не исчерпывал всех гуманистических исканий. Гуманистов (таких как Филиппо Бероальдо, Антонио Урчео (Кодр), Галеотто Марцио, Бартоломео Платина, Джованни Понтано и др.) занимало и природное рассмотрение человека, который включался ими в рамки природных законов. В человеке изучали то, что поддавалось природному осмыслению – тело и его физиологию, телесные свойства, здоровье, качество жизни, питание и др. Вместо восхищения безграничностью человеческого познания говорили о трудном пути поиска истины, чреватом ошибками и заблуждениями. Возросла роль внеморальных ценностей (труд и изобретательность, здоровый образ жизни и др.); был поставлен вопрос о развитии человеческой цивилизации, о роли труда в движении человечества к более совершенной жизни (Пандольфо Колленуччо, Понтано). Человека не возвышали до небес, помня о его смертности, при этом осознание конечности бытия вело к новым оценкам жизни и смерти, слабому интересу к жизни души. Не было героизации человека, в жизни видели и хорошие, и плохие стороны; и человек, и жизнь часто воспринимались диалектически. Гуманисты, особенно университетские, ориентировались в основном на Аристотеля и рассматривали его как представителя античного естествознания, проявляя интерес к естественной философии, медицине, астрологии и используя данные этих наук при изучении человека.

Разнообразие гуманистических поисков показывает, что гуманистическая мысль пыталась охватить все сферы человеческого бытия и изучать их, опираясь на разные идейные источники – Аристотеля, Платона, Эпикура, Сенеку и др. В целом итальянский гуманизм 15 в. позитивно оценивал человека и его бытие в мире. Ряду гуманистов (Валла, Манетти и др.) свойствен оптимистический взгляд на жизнь и человека, другие смотрели на него трезвее (Альберти) и хотя изначальные качества человека считали превосходными, но сопоставляя их с практикой жизни, обличали человеческие пороки. Третьи продолжали испытывать влияние традиционной идеи miseria (жалкой участи человека в мире), выводя из нее все беды и несчастья.

16 в. оказался для гуманизма временем тяжких испытаний. Итальянские войны, угроза турецкого нашествия, перемещение торговых путей на Запад в связи с падением Византии и спад торгово-экономической активности Италии повлияли на морально-психологический климат в стране, снизили в ней жизненный тонус. Обман, предательство, лицемерие, корысть, распространившиеся в обществе, не позволяли слагать прежние гимны человеку, жизненные порывы которого оказывались низменнее, чем это представлялось ранее. При этом обнаруживалось все большее несоответствие действительности и гуманистических идеалов, их утопичность и книжность. Подвергалась сомнению вера в человека, переосмысливалась его природа как абсолютно добрая и возникало более трезвое понимание сути человека, а отход от абстрактных возвышенных идей сопровождался обращением к опыту жизни. Появилась потребность рассматривать существующий порядок вещей, на основе нового понимания человека (реального, а не воображаемого), формирующегося и меняющегося под влиянием жизненной практики. Так с помощью нового метода выстраивалось политическое учение Макиавелли, расходившееся с прежними представлениями гуманистов-предшественников. Правитель у Макиавелли не является воплощением гуманистических добродетелей, он действует, проявляя или не проявляя, в зависимости от обстоятельств, добрые качества, ибо его действие должно быть успешным (а не добродетельным). В сильных правителях Макиавелли видел гарантию упорядочения общественной жизни ради общего блага.

Традиционные идеи и подходы (антропоцентризм, идея достоинства, добрая природа человека и др.) и в дальнейшем продолжали обсуждаться в гуманизме, сохраняя подчас свою привлекательность (Галеаццо Капра, Джамбаттиста Джелли). Но они отныне не являлись бесспорными и дискутировались с обращением к практике жизни, с желанием придать высоким идеям конкретное и сугубо земное выражение (обсуждение у Б.Кастильоне и Г.Капры темы достоинства у мужчины и женщины). Эти подходы сочетались с попытками отойти от антропоцентрического видения человека как при помощи неоплатонизма (отказ от антропоморфного понимания Бога и признание высших по сравнению с человеческими форм жизни в космосе у Марцелла Палингения в Зодиаке жизни ), так и путем сравнения человека с животными и сомнения в справедливости человеческого измерения ценностей (Макиавелли в Золотом осле , Джелли в Цирцее ). Это означало, что гуманизм лишался своих главных идей и позиций, своего стержня. В 16 в. рядом с гуманизмом, активно влияя на него, развиваются наука (Леонардо да Винчи и др.) и натурфилософия (Бернардино Телезио, Пьетро Помпонацци, Джордано Бруно и др.), в которых предметом обсуждения все чаще становились темы, считавшиеся гуманистическими (проблемы человека, этики, социального устройства мира и др.). Постепенно уступая место этим областям знания, гуманизм как самостоятельное явление уходил с исторической сцены, превращаясь в филологию, археологию, эстетику, утопическую мысль.

В других европейских странах гуманизм развивался с конца 15 в. до начала 17 в. Он смог воспринять ряд идей итальянской культуры, равно как и плодотворно использовать открытое итальянцами античное наследие. Жизненные коллизии того времени (войны, Реформация, Великие географические открытия, напряженность социальной жизни) оказали сильнейшее влияние на формирование идей гуманизма и его особенностей. Мировоззрение гуманизма оказалось теснее связано с проблемами национальной жизни, гуманистов волновали проблемы политического объединения страны (Ульрих фон Гуттен) и сохранения государственного единства и сильного единовластия (Жан Боден); они начали откликаться на социальные проблемы – бедности, лишения производителей средств производства (Томас Мор, Хуан Луис Вивес). Остро критикуя католическую церковь и издавая сочинения раннехристианской литературы, гуманисты способствовали подготовке Реформации.. Влияние христианства на гуманизм в остальных странах Европы было сильнее, чем в Италии, что привело к формированию «христианского гуманизма» (Джон Колет, Эразм Роттердамский, Томас Мор и др.). Это было этическое учение, в основе которого лежала любовь к ближнему и активное преобразование общества на основе учения Христа, и которое не находилось в противоречии с требованиями природы и не было чуждо античной культуре.

Для гуманизма было характерно критическое отношение не только к католической церкви, но и к обществу, общественным институтам, государству и его политике (Мор, Франсуа Рабле, Себастьян Брант, Эразм и др.); помимо моральных пороков – объекта постоянной гуманистической критики (особенно в Германии в литературе о глупцах), гуманисты обличали новые и до того времени невиданные пороки, появившиеся в период острой религиозной борьбы и войн, такие как фанатизм, нетерпимость, жестокость, ненависть к человеку и др. (Эразм, Монтень). Неслучайно, что именно в этот период начали разрабатываться идеи толерантности (Луи Леруа, Монтень), пацифизма (Эразм).

Интересуясь вопросами развития общества, гуманисты того времени, в отличие от ранних, считавших основой развития общества совершенствование человека и нравственный прогресс, обращали больше внимание на науку и производство, полагая их главным двигателем развития человечества (Боден, Леруа, Фрэнсис Бэкон). Человек выступал теперь не столько в нравственном своем качестве, сколько во всемогуществе мысли и созидания, и в этом были наряду с приобретениями и потери – выпадение нравственности из сферы прогресса.

Претерпевал изменения и взгляд на человека. Исчезали его идеализация и возвышение, свойственные раннему гуманизму. Человека начали воспринимать как существо сложное, постоянно меняющееся, противоречивое (Монтень, Уильям Шекспир), было поставлено под вопрос и представление о доброте человеческой природы. Некоторые гуманисты пытались рассматривать человека сквозь призму общественных отношений. Еще Макиавелли считал законы, государство и власть факторами, способными обуздать стремление людей к удовлетворению собственных интересов и обеспечить их нормальную жизнь в обществе. Теперь Мор, наблюдая порядки в современной ему Англии, ставил вопрос о влиянии на человека общественных отношений и политики государства. Он считал, что лишив производителя средств производства, государство тем самым заставляло его воровать, а затем за воровство посылало на виселицу, поэтому вор, бродяга, разбойник у него – порождение плохо устроенного государства, определенных отношений в обществе. У утопийцев же фантазией Мора были созданы такие общественные отношения, которые позволяли человеку быть нравственным и реализовать свои возможности, как их понимали гуманисты. В гуманистическом духе формулировалась главная задача государства утопийцев, обеспечивающая человеку счастливую жизнь: предоставить гражданам наибольшее количество времени после физического труда («телесного рабства») для духовной свободы и образования.

Так, отталкиваясь от человека и возлагая на него ответственность за устройство общественной жизни, гуманисты приходили к государству, отвечающему за человека.

Включая человека в общество, гуманисты еще активнее включали его в природу, чему способствовали натурфилософия и флорентийский неоплатонизм. Французский гуманист Шарль де Бовель называл человека сознанием мира; в его разум смотрится мир, чтобы найти в нем смысл своего существования, познание человека неотделимо от познания мира, и чтобы познать человека, надо начинать с мира. А Парацельс утверждал, что человек (микромир) состоит во всех своих частях из тех же элементов, что и мир природы (макрокосм), будучи частью макрокосма, он и познается через него. При этом Парацельс говорил о могуществе человека, его способности влиять на макрокосм, но человеческое могущество утверждалось не на пути развития науки, а на магико-мистических путях. И хотя гуманисты не разработали метода познания человека через природу, включение человека в природу вело к радикальным выводам. Мишель Монтень в своих Опытах подверг глубокому сомнению мысль о привилегированном месте человека в природе; он не признавал субъективную, сугубо человеческую мерку, в соответствии с которой человек приписывал животным такие качества, какие ему захочется. Человек – не царь Вселенной, у него нет никаких преимуществ по сравнению с животными, которые обладают теми же навыками и свойствами, что и человек. По Монтеню, в природе, где нет иерархии, все равны, человек не выше и не ниже других. Так Монтень, отказывая человеку в высоком титуле царя Вселенной, сокрушал антропоцентризм. Он продолжил линию критики антропоцентризма, намеченную у Макиавелли, Палингения, Джелли, но делал это более последовательно и аргументировано. Его позиция была сопоставима с идеями Николая Коперника и Бруно, лишивших Землю центрального места во Вселенной.

Расходясь и с христианским антропоцентризмом, и с гуманистическим возвышением человека до Бога, Монтень включил человека в природу, жизнь в согласии с которой человека не унижает, являясь, по мнению гуманиста, подлинно человеческой жизнью. Умение жить по-человечески, просто и естественно, без фанатизма, догматизма, нетерпимости и ненависти составляет подлинное достоинство человека. Позиция Монтеня, сохраняющая свойственный гуманизму первостепенный интерес к человеку и в то же время порывающая с непомерным и неправомерным его возвышением, включая человека в природу, оказывалась на уровне проблем как его времени, так и последующих эпох.

Подвергая переоценке человека, гуманисты 16 в. сохраняют веру в силу знания, в высокую миссию воспитания, в разум. Они унаследовали наиболее плодотворные идеи итальянских принципов воспитания: приоритет воспитательных задач, связь знания и нравственности, идеи гармоничного развития. Появляющиеся у них особенности в педагогике были связаны как с новыми условиями, в которых развивал гуманизм, так и с переоценкой человека. В гуманистических сочинениях о воспитании была сильна критика семейного воспитания и родителей, а также школы и учителей (Эразм, Рабле, Монтень); появлялись мысли о школе под контролем общества для исключения всех случаев жестокости и насилия над личностью (Эразм, Вивес). Основной путь воспитания, по мнению гуманистов, лежал через обучение, которое обогащалось у них понятием «игры», наглядностью (Эразм, Рабле), наблюдением природных явлений и знакомством с различными ремеслами и искусствами (Рабле, Элиот), с помощью общения с людьми и путешествий (Монтень). Расширилось понимание знания, в которое включаются разные естественные дисциплины, труды самих гуманистов. Древние языки продолжали оставаться основными орудиями образования, но при этом углублялось знание греческого языка. У некоторых гуманистов наблюдалась критика в адрес учителей («педантов») и школ, где изучение классического наследия становилось самоцелью и терялся воспитательный характер образования (Монтень). Вырос интерес к изучению родного языка (Вивес, Элиот, Эшам) некоторые гуманисты предлагали на нем вести преподавание (Мор, Монтень). Более глубоко постигались специфика детского возраста и особенности детской психологии, с учетом которой у Эразма, например, давалось объяснение игры, используемой в обучении. Эразм и Вивес говорили о необходимости усовершенствования образования и воспитания женщин.

Хотя гуманизм 16 в. стал более зрелым, а сочинениями значительных гуманистов (Макиавелли, Монтень) прокладывался путь в последующую эпоху, гуманизм в целом из-за с бурного развития производства и техническим прогрессом уступал место науке и новой философии. Выполнив свою миссию, он постепенно уходил с исторической сцены как цельное и самостоятельное учение. Не подлежит сомнению ценность гуманистического опыта разностороннего изучения человека, который впервые стал самостоятельным объектом внимания исследователей. Подход к человеку как к родовому существу, как к просто человеку, а не члену корпорации, не христианину или язычнику, не зависимому или свободному открывал путь в новое время с его представлениями о правах и свободах. Интерес к личности и представления о возможностях человека, активно внедрявшиеся гуманистами в сознание людей, вселяли веру в человеческое творчество и преобразовательную деятельность и способствовали этому. Борьба со схоластикой и открытие античности вкупе с воспитанием в гуманистических школах образованных и творчески мыслящих людей создавали предпосылки для развития науки.

Сам гуманизм дал начало целому ряду наук – этике, истории, археологии, филологии и лингвистике, эстетике, политическим учениям и др. С гуманизмом связано и появление первой интеллигенции как определенного слоя населения. Самоутверждаясь, интеллигенция обосновывала свою значимость через высокие духовные ценности и сознательно и целенаправленно утверждая их в жизни, не позволяла обществу начинающегося предпринимательства и первоначального накопления капитала опускаться в пучину алчности и погони за наживой.

Гуковский М.А. Итальянское Возрождение . Л., 1990
Юсим М.А. Этика Макиавелли . М., 1990
Кудрявцев О.Ф. Ренессансный гуманизм и «Утопия» . М., 1991
Рутенбург В.И. Титаны Возрождения . СПб, 1991
Природа в культуре Возрождения . М., 1992
Культура Возрождения и средние века . М., 1993
Ревякина Н.В. Гуманистическое воспитание в Италии XIV–XV вв. Иваново, 1993
Культура и общество Италии накануне нового времени . М., 1993
Хоментовская А.И. Итальянская гуманистическая эпитафия. СПб, 1994
Баткин Л.М. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди . М., 1995
Баткин Л.М. Петрарка на острие собственного пера. Авторское самосознание в письмах поэта . М., 1995
Культура Возрождения XVI века . М., 1997
Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи . М., 1997
Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения . М., 1998
История культуры стран Западной Европы в эпоху Возрождения . М., 1999
Культура Возрождения и власть . М., 1999
Степанова Л.Г. Итальянская лингвистическая мысль XIV–XVI веков . СПб, 2000
Ревякина Н.В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения . Иваново, 2000
Человек в культуре Возрождения . М., 2001
Брагина Л.М. Итальянский гуманизм эпохи Возрождения . Идеалы и практика культуры . М., 2002
Книга в культуре Возрождения . М., 2002
Миф в культуре Возрождения . М., 2003
Абрамсон М.Л. Человек итальянского Возрождения. Частная жизнь и культура . М., 2005

Найти "ГУМАНИЗМ " на

Ренессансный гуманизм - это не совсœем то, что обычно имеется в виду. Гуманизм - это не защита прав человека, а исследования человека таким, каков он есть. Гуманизм, с точки зрения Петрарки и других философов, означал перенесение человека в центр мира, изучение человека в первую очередь. Термин ʼʼгуманизмʼʼ в данном плане является в чем-то синонимом слова ʼʼантропоцентризмʼʼ и противостоит термину ʼʼтеоцентризмʼʼ. В противовес религиозной философии Западной Европы гуманистическая философия ставит своей задачей изучение человека со всœеми его земными и не-земными нуждами. Взамен онтологических вопросов на первый план выдвигаются вопросы этические.

Гуманисты были в большинстве своем непрофессионалами и видели в данном свое достоинство. Центры гуманизма располагались не в университетах, а в частных домах, при дворцах вельмож; это были свободные кружки (часто их называли академиями). Гуманисты считали себя истинными философами в отличие от схоластов, преподающих на университетских кафедрах.

Вторая их особенность (кроме непрофессионализма) состоит во внимании к античности. Именно в ней им видится идеал, который нужно возрождать. Средние века для гуманистов представляются неким ʼʼтемным царствомʼʼ, наступившим после античной культуры. По мнению гуманистов, именно в подражании античной культуре, в возрождении античного миропонимания состоит задача истинных философов. Для этого они переводят с древнегреческого на латынь и современные языки практически всœе древнегреческие произведения; и всœе, что мы сейчас знаем о Древней Греции, за немногими исключениями, было открыто именно в эпоху Возрождения. Эти работы не просто переводятся, а комментируются, причем комментарии пишутся не с богословской точки зрения, а являются текстологическими, филологическими, так что возникают многие науки, в частности - филология в ее нашем, современном понимании. Это комментирование было свободным от какого-либо догматического представления, и открытость, свобода также характеризовали гуманистов.

Возрожденческих платоников, стоиков, эпикурейцев, аристотеликов - всœех объединяла одна идея - гуманистическая идея интереса к человеку. В художественных формах гуманисты также пытались найти нечто новое, отказывались от распространенных в средние века ʼʼСуммʼʼ. Слагаются стихи, возрождается эпистолярный жанр, появляются художественная литература, философские трактаты - в противовес схоластическому псевдознанию.

Социальные взгляды гуманистов также отличались от общепринятых феодальных; они считали равными всœе слои населœения, ибо каждый человек есть образ Божий и потому всœе люди - и феодалы и вассалы - равны. Гуманисты всœегда прибегали в первую очередь к христианским аргументам, так как никогда не противопоставляли себя Церкви. Более того, противопоставляя себя схоластическому философствованию, гуманисты считали, что возрождают истинную Церковь, истинную веру в Бога. В том, что эта вера должна быть сочетаема с античной философией, гуманисты не видели ничего предосудительного или странного.

Как уже было сказано, гуманисты проявляли главный интерес интерес к этическим вопросам, в связи с этим для гуманистической философии нехарактерна онтологическая и гносœеологическая проблематика. Гуманисты были в первую очередь этиками, а не философами в том понимании, к которому мы уже привыкли.

Возрождается и философия эпикуреизма, пропагандирующая наслаждение, - в первую очередь духовное, а не чувственное. Достижению этого наслаждения служили многие художественные произведения философов-гуманистов и других представителœей культуры Ренессанса.

Восхваляя разум человека, гуманисты видели в разумной человеческой природе образ Божий, то, чем Бог наделил человека, чтобы человек совершенствовал и улучшал свою земную жизнь. Как разумное существо, человек является творцом и именно в данном подобен Богу. По этой причине долг человека - участвовать в мире, а не уходить от него, улучшать мир, а не аскетически отстраненно взирать на него как на нечто ненужное для спасения. Человек и мир прекрасны, ибо созданы Богом, и задача человека - улучшать мир, делая его еще более прекрасным, в данном человек является соработником Богу.

Таковы вкратце основные черты гуманистического миросозерцания. Попытаемся проследить, как развивался гуманизм, на примере отдельных представителœей этого философского направления.

Ренессансный гуманизм , классический гуманизм — интеллектуальное движение, являющееся важным компонентом . Возникло во в середине , существовало до середины ; с конца перешло в Испанию, Германию, Францию, отчасти в Англию и другие страны.

Ренессансный гуманизм является первой стадией развития , движением, в котором гуманизм впервые выступил как целостная система взглядов и широкое течение общественной мысли, вызвав подлинный переворот в культуре и мировоззрении людей того времени . Основной идеей ренессансных гуманистов было улучшение человеческой природы через изучение .

Термин

Первоначальная латинская форма этого понятия — studia humanitatis . В таком виде оно было введено собственно ренессансными гуманистами, перетолковавшими , который в своё время стремился подчеркнуть, что понятие «человечность» как важнейший результат культуры, выработанной в древнегреческих полисах, привилось и на римской почве.

Значение термина «гуманизм» в эпоху Возрождения (в отличие от ) было: «ревностное изучение всего, что составляет целостность человеческого духа», поскольку humanitas означало «полноту и разделённость природы человека» . Также это понятие противопоставлялось «схоластическому» изучению «божественного» (studia divina) . Такое понимание studia humanitatis впервые получило своё обоснование в качестве идейной программы нового умственного движения в сочинениях .

Ренессансный «гуманизм» — это не защита прав человека, а исследования человека таким, каков он есть. Гуманизм, с точки зрения и других философов, означал перенесение человека в центр мира, изучение человека в первую очередь. Термин «гуманизм» в этом плане является в чём-то синонимом слова « » и противостоит термину « ». В противовес религиозной философии Западной Европы гуманистическая философия ставит своей задачей изучение человека со всеми его земными и неземными нуждами. Взамен онтологических вопросов на первый план выдвигаются вопросы этические" .

Слово «гуманист» появилось в конце XV века. Собственно термин « » в сегодняшнем виде, как отметил , впервые применил в педагог Ф. Нитхаммер; после труда « » (1859) в науке началось обсуждение исторического содержания и пределов данного понятия.

Сами гуманисты XV века называли себя обычно «ораторами», реже «риторами», тем самым подчеркивая своё отличие от университетских учёных, а также связь с древними традициями античных ораторов .

Концепция и деятельность

Сами гуманисты рассказывали о себе следующим образом: определял studia humanitatis так — «познание тех вещей, которые относятся к жизни и нравам, и которые совершенствуют и украшают человека» . полагал, что в этом слове соединились «добродетель и учёность» (virtus atque doctrina) , причём «ученость» предполагала универсальность знаний на основе владения «словесностью» (litterae) , а «добродетель» включала душевную кроткость и благожелательность (benignitas) , означающая способность правильно себя вести. Эта добродетель, по мнению гуманистов, была неотторжима от классической образованности, и таким образом, оказывалась не врождённым качеством, а чем-то индивидуально достигнутым благодаря бдениям над классиками . В Ренессансе царила идея окультуривания, «возделывания» души путём изучения античных авторов, способность через гуманистические занятия осуществить и выявить все возможности, заложенные природой в индивидууме. писал: «нет ничего более пригодного и подобающего для приобретения добродетелей и благонравия, чем усердное чтение учёных античных писателей». Гуманисты верили, что через гуманистические занятия человек сможет реализовать все возможности, заложенные в индивидууме, культивировать свои «достоинства». Для Петрарки studia humanitatis были прежде всего средством самопознания.

Современные учёные уточняют толкования: понимает под ренессансным гуманизмом «профессиональную область» деятельности примерно между — гг., которая заключалась в занятиях и преподавании известного набора дисциплин ( , поэзия, история и моральная философия, включая политическую философию) на основе классической греко-латинской образованности. Таким образом, как отмечает Баткин, подобные границы гуманизма не совпадают со средневековым , отличаются от традиционной номенклатуры и показывают серьёзный разрыв между гуманизмом и тогдашним университетским образованием (за рамками раннего гуманизма остаются , философия в понимании ) .

Э.Гарен толкует ренессансный гуманизм как новое миропонимание, которое привело к всестороннему изменению культуры и явилось важным этапом в истории и философии, и всего мышления в целом. Центром интересов гуманистов являлась «словесность» — и , в центре философии было Слово, царил культ прекрасной и чистой классической речи. Слово отождествлялось с Знанием и Добродетелью, оно понималось как воплощение универсальной и божественной человеческой природы, как её гармонический и инструмент практической деятельности человека в кругу друзей, семьи и родной общины (идеал homo civilis) .

Гуманистическая «словесность» позволила выработать новое мировоззрение, которое было проникнуто критицизмом, светскостью, противопоставляло себя темам и методам средневековой и, вдобавок, дало возможность впервые возникнуть пониманию исторической дистанции по отношению к античности .

Образ жизни и идеалы гуманистов

Гуманистические занятия, как правило, оставались частным делом гуманистов, их увлечением, не являясь их профессией, хотя они и приносили репутацию, а вследствие неё и подарки от .

Ренессансные гуманисты представляли собой неформальную группу единомышленников, которых отличало внутреннее содержание, а не официальный род деятельности. Гуманистами становились представители совершенно разных слоев, состояний и профессий. Хотя некоторые из гуманистов были членами старых цехов и корпораций, то, что их объединяло, не имело к этому отношения: «местом их встреч служили загородная вилла, монастырская библиотека, книжная лавка, дворец государя или просто частный дом, где уютно разговаривать, перелистывать рукописи, разглядывать античные медали. В подражание древним они начали называть свои кружки академиями » . (См. например ). Баткин отмечает, что по-видимому, гуманисты были первые в европейской истории ; другие исследователи соглашаются, что «появление той категории лиц, которую впоследствии стали именовать гуманистами, в сущности, положило начало процессу возникновения в эту эпоху светской интеллигенции » . Объединяющим признаком для кружка гуманистов служила исключительно духовная общность, остававшаяся при этом слишком широкой и не связанной с материальными интересами; «грань между гуманизмом как умонастроением и как деятельностью условна». указывает, что гуманизм — это не профессия, а призвание, и обличает людей, обратившихся к словесности ради денег и почестей, а не ради учености и добродетели.

Важной составляющей studia humanitatis в представлениях гуманистической среды был «досуг» (otium, ozio) , заполненный высокими занятиями, сладостный и отрадный, всегда противопоставляемый службе и различным деловым обязанностям (negotium, ufficio) . Свобода распоряжаться своим временем и собой — предварительное условие для того, чтобы стать гуманистом. перечисляет пять важных условий, необходимых для учёных занятий:

1. «Общение с образованными людьми» (litteratorum consuetudo)
2. «Изобилие книг»
3. «Удобное место»
4. «Свободное время» (temporis otium)
5. «Душевный покой» (animi vacuitas) , особая «пустота, незаполненность, высвобожденность души», делающая её готовой к наполнению ученостью и мудростью.

Гуманисты возрождают философию , пропагандирующую наслаждение — но в первую очередь духовное, а не чувственное ( , «Защита Эпикура» , к. 1420-х; Лоренцо Валла, диалог «О наслаждении (Об истинном и ложном благе)» , 1433). Типичная идея Возрождения — questa dolcezza del vivere («эта сладость жизни»).

При этом существовала концепция о тесной связи идеалов созерцательной жизни (vita contemplativa) и активной (vita activa), причём последняя должна была быть направлена на благо общества. Гуманисты-учёные ощущали себя педагогами ( , ) и считали своей главной задачей воспитывать совершенного человека, который благодаря гуманитарному образованию может стать идеальным гражданином. Науки изучаются для того, чтобы сделать людей свободными. В к. XIV — нач. XV вв. и выдвинули новый, близкий флорентийцам, идеал гражданской жизни (vita civile) , в которой классическая образованность становилась неотделима от активной политической деятельности на благо республики — см. . Североитальянские гуманисты, жившие в монархиях, представление о совершенном гражданине более ассоциировали с идеалом совершенного государя, также они вырабатывают идеал послушного ему придворного.

Новый идеал человека

В этой среде возник новый идеал личности, порожденный светскими и классическими устремлениями гуманистического мировоззрения. В гуманистической литературе он получил своё развитие.

Главным принципом всей гуманистической этики Ренессанса было учение о высоком назначении человека, о его достоинстве — dignitas. Он гласил, что человек, наделённый разумом и бессмертной душой, обладающий добродетелью и безграничными творческими возможностями, свободный в своих поступках и помыслах, поставлен в центр мироздания самой природой. Это учение основывалось на воззрениях античной философии и также отчасти на средневековой теологической доктрине о том, что человек был сотворён по образу и подобию божьему. (По сути же оно было направлено против христианского с его предопределённостью места человека в иерархии). Одним из античных источников этой идеи был диалог «О законах».

«Природа, то есть Бог, вложила в человека элемент небесный и божественный, несравненно более прекрасный и благородный, чем что-либо смертное. Она дала ему талант, способность к обучению, разум — свойства божественные, благодаря которым он может исследовать, различать и познавать, чего должно избегать и чему следовать для того, чтобы сохранить самого себя. К этим великим и бесценным дарам Бог вложил ещё в душу человека умеренность, сдержку против страстей и чрезмерных желаний, а также стыд, скромность и стремление заслужить похвалу. Кроме того, Бог внедрил в людей потребность в твёрдой взаимной связи, которая поддерживает общежитие, правосудие, справедливость, щедрость и любовь, а всем этим человек может заслужить у людей благодарность и похвалу, а у своего творца — благоволение и милосердие. Бог вложил ещё в грудь человека способность выдерживать всякий труд, всякое несчастье, всякий удар судьбы, преодолевать всяческие затруднения, побеждать скорбь, не бояться смерти. Он дал человеку крепость, стойкость, твёрдость, силу, презрение к ничтожным мелочам… Поэтому будь убеждён, что человек рождается не для того, чтобы влачить печальное существование в бездействии, но чтобы работать над великим и грандиозным делом. Этим он может, во-первых, угодить Богу и почтить его и, во-вторых, приобрести для самого себя наисовершеннейшие добродетели и полное счастье».

Рассуждения на эту тему были любимым предметом гуманистов (Петрарка; Альберти, трактат «О семье» , 1433-43, 41; , трактат «О достоинстве и превосходстве человека», 1451-52; ; Пико делла Мирандола, «Речь о достоинстве человека», 1486) .

Все их рассуждения были проникнуты одной главной идеей — преклонением перед разумом и его творческой мощью. Разум — это бесценный дар природы, который отличает человека от всего сущего, делает его богоподобным. Для гуманиста мудрость являлась высшим благом, доступным людям, и поэтому своей важнейшей задачей они считали пропаганду классической литературы. В мудрости и познании, верили они, человек обретает настоящее счастье — и в этом состояло его подлинное благородство.

В отличие от средневекового и феодального идеала личности (религиозного и сословного), новый идеал, гуманистический имел четко выраженную светскую и социальную ориентацию. Гуманисты, опираясь на древних, отвергают значение происхождения в оценке достоинства человека, которое теперь зависит от его индивидуальных качеств.

Добродетель

Общая черта мировоззрения ранних гуманистов, которая вытекала из свойственного им стремления максимально возродить идеи и дух античной культуры, сохраняя при этом и все главное содержание христианского вероучения, состояла в его паганизации , то есть насыщении античными, «языческими» морально-философскими идеями. Например, один из гуманистов этой эпохи, писал, что «христианство — не что иное, как новое, более полное изложение учения о высшем благе древних» — и, что характерно, Пикколомини станет папой .

Любые рассуждения гуманистов подкреплялись примерами из античной истории. Они любили сравнивать современников с выдающимися «мужами древности» ( ): флорентийцы предпочитали философов и политиков республиканского Рима, а феодальные круги — полководцев и цезарей. При этом обращение к античности не ощущалось как воскрешение мёртвого — гордое ощущение себя прямыми потомками и продолжателями традиций позволяло гуманистам оставаться самими собой: «полузабытые сокровища искусства и литературы древности выносят с ликованием на свет, как дорогую, долго бывшую утерянной собственность» .

Отношение к христианству

Гуманисты никогда не противопоставляли себя религии. При этом, противопоставляя себя схоластическому философствованию, они считали, что возрождают истинную Церковь и веру в Бога, не находя никакого противоречия в сочетании христианства с античной философией.

«Восхваляя разум человека, гуманисты видели в разумной человеческой природе образ Божий, то, чем Бог наделил человека, чтобы человек совершенствовал и улучшал свою земную жизнь. Как разумное существо, человек является творцом и именно в этом подобен Богу. Поэтому долг человека — участвовать в мире, а не уходить от него, улучшать мир, а не аскетически отстраненно взирать на него как на нечто ненужное для спасения. Человек и мир прекрасны, ибо созданы Богом, и задача человека — улучшать мир, делая его ещё более прекрасным, в этом человек является соработником Богу». Так, гуманисты полемизируют с написанным папой сочинением «О презрении к миру, или О ничтожестве человеческой жизни» , где уничижается тело и восхваляется дух, и стремятся реабилитировать телесное начало в человеке (): Прекрасен весь мир, созданный богом для человека, но вершиной его творения является только человек, тело которого многократно превосходит все другие тела. Как удивительны, например, его руки, эти «живые орудия», способные ко всякой работе! Человек — это разумное, предусмотрительное и очень проницательное животное (…animal rationale, providum et saga…) , он отличается от последнего тем, что если каждое животное способно к какому-то одному занятию, то человек может заниматься любым из них. Духовно-телесный человек столь прекрасен, что он, будучи творением бога, вместе с тем служит основной моделью, по которой уже древние язычники, а за ними и христиане изображают своих богов, что способствует богопочитанию, особенно у более грубых и необразованных людей . Бог — творец всего сущего, человек же — творец великого и прекрасного царства культуры, материальной и духовной.

Одновременно, по отношении к клиру гуманисты испытывали более отрицательные эмоции: «ослабление связей гуманистов с церковью, поскольку многие из них жили на доходы, получаемые от их профессиональной деятельности (как и от знатных и богатых людей, не зависящих от церкви), усиливало их неприязнь по отношению к официальной учености, пропитанной церковно-схоластическим духом. У многих из них такая неприязнь перерастала в резко критическое отношение ко всей системе этой учености, к её теоретическим и философским основам, к авторитарности, вне и без которой эта ученость не могла существовать. Немаловажно также напомнить, что гуманистическое движение началось в Италии в эпоху упадка морально-политического авторитета папства, связанного с событиями его (1309—1375), нередкими расколами католической церкви, когда в противовес законным папам появлялись антипапы и когда на церковных соборах оспаривалось верховенство пап в жизни церкви (…) Возрождение этого [классического латинского] языка было формой критики господствовавшей церковно-схоластической учености и религиозной практики, оперировавших „испорченной“, маловыразительной латынью, далекой от древнеримских классических образов» . Появляются критические исследования истории католической церкви (« »).

Гуманистическая теория искусства

Важным теоретиком и практиком, работавшим на эту тему, был Леон Баттиста Альберти. В основе ранней гуманистической эстетики лежала идея о способности искусства к подражанию, заимствованная из античности. «Подражание натуре» (imitatio, imitazione ) — не простое копирование, а творческий акт с сознательным отбором самого совершенного. Введена идея «искусство» (как ремесло) в сопряжение с дарованием, гением (индивидуальная интерпретация художником) — ars et ingenium , как формула эстетической оценки произведения искусства. В обиход входит понятие «сходство» (similitudo ) — как прямое подобие, необходимое для .

Жанры творчества гуманистов

Эпистолы

• Ранний, т. н. этико-филологический или (Италия), включает рамки от до и (кон. XIV-сер. XV вв.). Возник в связи с изучением и преподаванием риторики, грамматики, поэзии, истории и моральной философии на основе классической образованности в противовес темам и методам средневековой схоластики.
• С последней трети XV века в Италии гуманистические интересы чуть смещаются в иную сферу ( , ). Это означало раскрепощение традиционных сфер культуры, но одновременно привело к утрате определённых особенностей и достижений раннего гуманизма, а также к более сложным взаимодействиям со средневековым наследием (флорентийский неоплатонизм ,

План
Введение
1 Термин
2 Концепция и деятельность
3 Образ жизни и идеалы гуманистов
3.1 Новый идеал человека
3.1.1 Добродетель

3.2 Прочие тезисы

4 Навыки, знания и убеждения гуманистов
4.1 Отношение к античности
4.2 Отношение к христианству
4.3 Гуманистическая теория искусства

5 Жанры творчества гуманистов
5.1 Эпистолы
5.2 Речи

6 Периоды ренессансного гуманизма
6.1 Известные гуманисты

Список литературы

Введение

Ренессансный гуманизм, классический гуманизм - европейское интеллектуальное движение, являющееся важным компонентом Ренессанса. Возникло во Флоренции в середине XIV века, существовало до середины XVI века; с конца XV века перешло в Германию, Францию, отчасти в Англию и другие страны.

Ренессансный гуманизм является первой стадией развития гуманизма, движением, в котором гуманизм впервые выступил как целостная система взглядов и широкое течение общественной мысли, вызвав подлинный переворот в культуре и мировоззрении людей того времени. Основной идеей ренессансных гуманистов было улучшение человеческой природы через изучение античной литературы.

Фреска Рафаэля «Афинская школа» , где рядом с Пифагором и Аристотелем изображены Леонардо и Браманте.

Первоначальная латинская форма этого понятия - studia humanitatis . В таком виде оно было введено собственно ренессансными гуманистами, перетолковавшими Цицерона, который в свое время стремился подчеркнуть, что понятие «человечность» как важнейший результат культуры, выработанной в древнегреческих полисах, привилось и на римской почве.

Значение термина «гуманизм» в эпоху Возрождения (в отличие от сегодняшнего значения слова) было: «ревностное изучение всего, что составляет целостность человеческого духа», поскольку humanitas означало «полноту и разделённость природы человека». Также это понятие противопоставлялось «схоластическому» изучению «божественного» (studia divina) . Такое понимание studia humanitatis впервые получило свое обоснование в качестве идейной программы нового умственного движения в сочинениях Петрарки.

Ренессансный «гуманизм - это не защита прав человека, а исследования человека таким, каков он есть. Гуманизм, с точки зрения Петрарки и других философов, означал перенесение человека в центр мира, изучение человека в первую очередь. Термин „гуманизм“ в этом плане является в чем-то синонимом слова „антропоцентризм“ и противостоит термину „теоцентризм“. В противовес религиозной философии Западной Европы гуманистическая философия ставит своей задачей изучение человека со всеми его земными и не-земными нуждами. Взамен онтологических вопросов на первый план выдвигаются вопросы этические».

Слово «гуманист» появилось в конце XV века. Собственно термин «гуманизм» в сегодняшнем виде, по указанию Баткина, впервые применил в 1808 году педагог Ф.Нитхаммер; после труда Г. Фойгта «Возрождение классической древности и первый век гуманизма» (1859) в науке началось обсуждение исторического содержания и пределов данного понятия.

Сами гуманисты XV века называли себя обычно «ораторами», реже «риторами», тем самым подчеркивая свое отличие от университетских ученых, а также связь с древними традициями античных ораторов.

2. Концепция и деятельность

Сами гуманисты рассказывали о себе следующим образом: Леонардо Бруни определял studia humanitatis так - «познание тех вещей, которые относятся к жизни и нравам, и которые совершенствуют и украшают человека». Салютати полагал, что в этом слове соединились «добродетель и учёность» (virtus atque doctrina) , причем «ученость» предполагала универсальность знаний на основе владения «словесностью» (litterae) , а «добродетель» включала душевную кроткость и благожелательность (benignitas) , означающая способность правильно себя вести. Эта добродетель, по мнению гуманистов, была неотторжима от классической образованности, и таким образом, оказывалась не врожденным качествам, а чем-то индивидуально достигнутым благодаря бдениям над классиками. В Ренессанс царила идея окультуривания, «возделывания» души путем изучения античных авторов, способность через гуманистические занятия осуществить и выявить все возможности, заложенные природой в индивидууме. Гуарино Веронезе писал: «нет ничего более пригодного и подобающего для приобретения добродетелей и благонравия, чем усердное чтение ученых античных писателей». Гуманисты верили, что через гуманистические занятия человек сможет реализовать все возможности, заложенные в индивидууме, культивировать свои «достоинства». Для Петрарки studia humanitatis были прежде всего средством самопознания.

Современные учёные уточняют толкования: Пауль Кристеллер понимает под ренессансным гуманизмом «профессиональную область» деятельности примерно между 1280-1600 гг., которая заключалась в занятиях и преподавании известного набора дисциплин (грамматика, риторика, поэзия, история и моральная философия, включая политическую философию) на основе классической греко-латинской образованности. Таким образом, как отмечает Баткин, подобные границы гуманизма не совпадают со средневековым квадривиумом, отличаются от традиционной номенклатуры свободных искусств и показывают серьезный разрыв между гуманизмом и тогдашним университетским образованием (за рамками раннего гуманизма остаются юриспруденция, медицина, естествознание, логика, теология, философия в понимании натурфилософии).

Э.Гарен толкует ренессансный гуманизм как новое миропонимание, которое привело к всестороннему изменению культуры и явилось важным этапом в истории и философии, и всего мышления в целом. Центром интересов гуманистов являлась «словесность» - филология и риторика, в центре философии было Слово, царил культ прекрасной и чистой классической речи. Слово отождествлялось с Знанием и Добродетелью, оно понималось как воплощение универсальной и божественной человеческой природы, как её гармонический этос и инструмент практической деятельности человека в кругу друзей, семьи и родной общины (идеал homo civilis) .

Гуманистическая «словесность» позволила выработать новое мировоззрение, которое было проникнуто критицизмом, светскостью, противопоставляло себя темам и методам средневековой схоластики и, вдобавок, дало возможность впервые возникнуть пониманию исторической дистанции по отношению к античности.

3. Образ жизни и идеалы гуманистов

Гуманистические занятия, как правило, оставались частным делом гуманистов, их увлечением, не являясь их профессией, хотя они и приносили репутацию, а вследствие неё и подарки от меценатов.

Ренессансные гуманисты представляли собой неформальную группу единомышленников, которых отличало внутреннее содержание, а не официальный род деятельности. Гуманистами становились представители совершенно разных слоев, состояний и профессий. Хотя некоторые из гуманистов были членами старых цехов и корпораций, то, что их объединяло, не имело к этому отношения: «местом их встреч служили загородная вилла, монастырская библиотека, книжная лавка, дворец государя или просто частный дом, где уютно разговаривать, перелистывать рукописи, разглядывать античные медали. В подражание древним они начали называть свои кружки академиями ». (См. например Платоновская академия в Кареджи). Баткин отмечает, что по-видимому, гуманисты были первые в европейской истории интеллигенты; другие исследователи соглашаются, что «появление той категории лиц, которую впоследствии стали именовать гуманистами, в сущности, положило начало процессу возникновения в эту эпоху светской интеллигенции ». Объединяющим признаком для кружка гуманистов служила исключительно духовная общность, остававшаяся при этом слишком широкой и эфемерной, недоступной для материального закреплением; «грань между гуманизмом как умонастроением и как деятельностью условна». Верджерио указывает, что гуманизм - это не профессия, а призвание, и обличает людей, обратившихся к словесности ради денег и почестей, а не ради учености и добродетели.

Важной составляющей studia humanitatis в представлениях гуманистической среды был «досуг» (otium, ozio) , заполненный высокими занятиями, сладостный и отрадный, всегда противопоставляемый службе и различным деловым обязанностям (negotium, ufficio) . Свобода распоряжаться своим временем и собой - предварительное условие для того, чтобы стать гуманистом. Лоренцо Валла перечисляет пять важных условий, необходимых для учёных занятий:

1. «Общение с образованными людьми» (litteratorum consuetudo)

2. «Изобилие книг»

3. «Удобное место»

4. «Свободное время» (temporis otium)

5. «Душевный покой» (animi vacuitas) , особая «пустота, незаполненность, высвобожденность души», делающая её готовой к наполнению ученостью и мудростью.

Гуманисты возрождают философию эпикуреизма, пропагандирующую наслаждение - но в первую очередь духовное, а не чувственное (Козимо Раймонди, «Защита Эпикура» , к. 1420-х; Лоренцо Валла, диалог «О наслаждении (Об истинном и ложном благе)» , 1433). Типичная идея Возрождения - questa dolcezza del vivere («эта сладость жизни»).

При этом существовала концепция о тесной связи идеалов созерцательной жизни (vita contemplativa) и активной (vita activa), причем последняя должна была быть направлена на благо общества. Гуманисты-ученые ощущали себя педагогами (Пьер-Паоло Веджерио, Гуарино Веронезе, Витторино да Фельтре) и считали своей главной задачей воспитывать совершенного человека, который благодаря гуманитарному образованию может стать идеальным гражданином. Науки изучаются для того, чтобы сделать людей свободными. В к. XIV - нач. XV вв. Колуччо Салутати и Леонардо Бруни выдвинули новый, близкий флорентийцам, идеал гражданской жизни (vita civile) , в которой классическая образованность становилась неотделима от активной политической деятельности на благо республики - см. Гражданский гуманизм. Североитальянские гуманисты, жившие в монархиях, представление о совершенном гражданине более ассоциировали с идеалом совершенного государя, также они вырабатывают идеал послушного ему придворного.

Новый идеал человека

В этой среде возник новый идеал личности, порожденный светскими и классическими устремлениями гуманистического мировоззрения. В гуманистической литературе он получил свое развитие.

Главным принципом всей гуманистической этики Ренессанса было учение о высоком назначении человека, о его достоинстве - dignitas. Он гласил, что человек, наделенный разумом и бессмертной душой, обладающий добродетелью и безграничными творческими возможностями, свободный в своих поступках и помыслах, поставлен в центр мироздания самой природой. Это учение основывалось на воззрениях античной философии и также отчасти на средневековой теологической доктрине о том, что человек был сотворен по образу и подобию божьему. (По сути же оно было направлено против христианского аскетизма с его предопределенностью места человека в иерархии). Одним из античных источников этой идеи был диалог Цицерона «О законах».

Леон Баттиста Альберти пишет:

«Природа, т. е. Бог, вложила в человека элемент небесный и божественный, несравненно более прекрасный и благородный, чем что-либо смертное. Она дала ему талант, способность к обучению, разум - свойства божественные, благодаря которым он может исследовать, различать и познавать, чего должно избегать и чему следовать для того, чтобы сохранить самого себя. К этим великим и бесценным дарам Бог вложил еще в душу человека умеренность, сдержку против страстей и чрезмерных желаний, а также стыд, скромность и стремление заслужить похвалу. Кроме того, Бог внедрил в людей потребность в твердой взаимной связи, которая поддерживает общежитие, правосудие, справедливость, щедрость и любовь, а всем этим человек может заслужить у людей благодарность и похвалу, а у своего творца - благоволение и милосердие. Бог вложил еще в грудь человека способность выдерживать всякий труд, всякое несчастье, всякий удар судьбы, преодолевать всяческие затруднения, побеждать скорбь, не бояться смерти. Он дал человеку крепость, стойкость, твердость, силу, презрение к ничтожным мелочам... Поэтому будь убежден, что человек рождается не для того, чтобы влачить печальное существование в бездействии, но чтобы работать над великим и грандиозным делом. Этим он может, во-первых, угодить Богу и почтить его и, во-вторых, приобрести для самого себя наисовершеннейшие добродетели и полное счастье».

Рассуждения на эту тему были любимым предметом гуманистов (Петрарка; Альберти, трактат «О семье» , 1433-43, 41; Манетти, трактат «О достоинстве и превосходстве человека», 1451-52; Фичино; Пико делла Мирандола, «Речь о достоинстве человека», 1486).

Все их рассуждения были проникнуты одной главной идеей - преклонением перед разумом и его творческой мощью. Разум - это бесценный дар природы, который отличает человека от всего сущего, делает его богоподобным. Для гуманиста мудрость являлась высшим благом, доступным людям, и поэтому своей важнейшей задачей они считали пропаганду классической литературы. В мудрости и познании, верили они, человек обретает настоящее счастье - и в этом состояло его подлинное благородство.

В отличие от средневекового и феодального идеала личности (религиозного и сословного), новый идеал, гуманистический имел четко выраженную светскую и социальную ориентацию. Гуманисты, опираясь на древних, отвергают значение происхождения в оценке достоинства человека, которое теперь зависит от его индивидуальных качеств.

Добродетель

Добродетель (итал. virtú, лат. virtus ) была главной определяющей категорией гуманистического идеала личности. Обладающий ею человек звался uomo virtuoso. Но это понятие, традиционно переводимое на русский как «добродетель, доблесть», было еще шире: оно охватывало целый круг нравственных норм и представлений, вдобавок, на протяжении XV века приобретая новые оттенки. В отличие от христианства, для которого добродетели были теологическими (вера, надежда, милосердие), гуманисты исходили из положений античной этики (стоики, Аристотель, Цицерон).

«Никомахова этика» Аристотеля вводит мысль, повторяемую затем Цицероном, о разделении добродетелей на два рода:

· нравственные (мужество, щедрость, великодушие, справедливость, дружественность)

· умственные (мудрость, благоразумие, способность к науке и искусству)

К Аристотелю же восходит понимание добродетели как разумного самоограничения страстей и потребностей, как гармонии человеческого бытия. А Цицерон сформулировал мысль о том, что добродетель - врожденное свойство человека, совершенствуемое им в своих жизненных делах, ибо она «не что иное, как природа достигшая совершенства и доведенная до своей высшей степени».

Для всех гуманистов 1-й пол. XV века virtú являлась универсальной категорией, которая определяла важнейшие свойства человеческой личности, характер и образ жизни. Первоначально идеал uomo virtuoso отличался сильными чертами религиозно-нравственного стоицизма, но затем он был смягчен идеями о нераздельности души и тела, потребностей духовных и земных, жизни созерцательной и активной. Для ранних гуманистов совершенный человек - uomo completo образуется через приобщение к studia humanitatis.

Именно разум направляет человека к истинной добродетели и мудрости. Первая обязанность человека - развитие разума путем неутомимого познания и полезной деятельности.

На вопрос Альфонса Арагонского, в чем состоит истинное назначение человека, Манетти кратко ответил - «действовать и мыслить» (agere et intelligere ).

Другие признаки virtú , помимо разума - благоразумие, умеренность, мужество, стойкость, терпение, гуманность, щедрость, великодушие, скромность, стыдливость, сострадание. Кроме того, идеальный человек - не только мудрый и счастливый, но и деятельный. Альберти пишет:

И мы скажем так: через доброту человек создает и укрепляет в себе истинное и бесконечное спокойствие и безмятежность души, и живет сам себе свободный, и столько же, сколько себе, полезен и другим, довольный своими мыслями, чуждый всякого беспокойства. (...) Истинное счастье - это спокойствие и безмятежность радостной души, свободной и довольной самой собой.

Образ человека - индивидуального воплощения доблестной и добродетельной личности, воплотится в идеале совершенного человека (uomo universale). Человек будет ощущать себя «мерой всех вещей» и обладать горделивым сознанием своего превосходства над миром, высокой гармонии своего физического и духовного бытия.

Прочие тезисы

Из других понятий, важных для мировоззрения гуманистов, следует отметить:

· представление о соотношении свободной воли с понятием фортуны. В отличие от фатума, выражающего власть над человеком неких внеземных сил, фортуна означает социальную необходимость, давление обстоятельств. «И вот по отношению к фортуне, сколь бы ни была она повелительной во множестве случаев, с наибольшей силой и проявляет себя свобода человеческой воли. Если перед лицом фатума свобода человеческой воли остается сверхприродной тайной бога, то по отношению к фортуне она в принципе в руках самого человека. Отсюда дружное провозглашение свободы человеческой воли всеми гуманистами рассматриваемой эпохи, начиная с Данте». Девизом человека Возрождения было - Virtú vince fortuna (Добродетель побеждает Фортуну), то есть человек своими достоинствами может преодолеть судьбу.

· провозглашение принципиальной доброты человеческой природы и, что еще более важно, принципиального равенства всех людей , независимо от их рождения, от их принадлежности к тому или иному сословию.

· подчеркивание органической необходимости общества, социальности для гармоничного развития и существования человеческой личности.

4. Навыки, знания и убеждения гуманистов

Гуманисты не являлись узкими специалистами, а были специалистами по культуре вообще. «Они - носители нового благородства (nobilitas) , отождествляемого с личной доблестью и знанием». Основным инструментом гуманиста была филология. Безупречное знание латыни и греческого, в особенности искусное владение классической латынью было необходимым требованием к репутации гуманиста, крайне желательно было владение устной латинской речью. Также требовался чёткий почерк и неимоверная память. В своих студиях гуманисты интересовались следующими предметами - грамматика, риторика, этика, история и поэзия и т. п. Гуманисты отказываются от средневековых художественных форм, воскрешая новые - стихи, эпистолярный жанр, художественная литература, философские трактаты (в противовес схоластическому псевдознанию, собиравшемуся в различных энциклопедиях типа Summa ).

Большое значение стала играть высочайшая репутация гуманизма. Характерной чертой эпохи Возрождения стал высочайший социальный престиж гуманистических познаний и талантов, культ культуры. Хороший латинский стиль стал необходимостью политики. В первые десятилетия XV века восторг перед гуманистической ученостью станет привычной чертой общественного быта.

4.1. Отношение к античности

Гуманисты обращали пристальное внимание на изучение первичных источников, а не на толкование их другими. Кроме того, им внушала глубокое отвращение варварская латынь , на которой говорили в церкви и в университетах. Побочным следствием этого тезиса стало открытие многих ранее утерянных классических текстов, поиски в монастырских библиотеках латинских и греческих рукописей, экспедиции за древними книгами.

Интерес к античности становится определяющей мыслью ренессансного гуманизма: «именно в ней им видится идеал, который нужно возрождать. Средние века для гуманистов представляются неким „темным царством“, наступившим после античной культуры. По мнению гуманистов, именно в подражании античной культуре, в возрождении античного миропонимания состоит задача истинных философов. Для этого они переводят с древнегреческого на латынь и современные языки практически все древнегреческие произведения; и все, что мы сейчас знаем о Древней Греции, за немногими исключениями, было открыто именно в эпоху Возрождения. Эти работы не просто переводятся, а комментируются, причем комментарии пишутся не с богословской точки зрения, а являются текстологическими, филологическими, так что возникают многие науки, в частности - филология в ее нашем, современном понимании. Это комментирование было свободным от какого-либо догматического представления, и открытость, свобода также характеризовали гуманистов».

Общая черта мировоззрения ранних гуманистов, которая вытекала из свойственного им стремления максимально возродить идеи и дух античной культуры, сохраняя (при этом и все главное содержание христианского вероучения), состояла в его паганизации , то есть насыщении античными, «языческими» морально-философскими идеями. Например, Энео Сильвио Пикколомини, один из гуманистов этой эпохи, писал, что «христианство - не что иное, как новое, более полное изложение учения о высшем благе древних» - и, что характерно, Пикколомини станет папой Пием II.

Любые рассуждения гуманистов подкреплялись примерами из античной истории. Они любили сравнивать современников с выдающимися «мужами древности» (uomini illustri ): флорентийцы предпочитали философов и политиков республиканского Рима, а феодальные круги - полководцев и цезарей. При этом обращение к античности не ощущалось как воскрешением мертвого - гордое самоощущение себя прямыми потомками и продолжателями традиций позволяло гуманистам оставаться самими собой: «полузабытые сокровища искусства и литературы древности выносят с ликованием на свет, как дорогую, долго бывшую утерянной собственность».

4.2. Отношение к христианству

Гуманисты никогда не противопоставляли себя религии. При этом, противопоставляя себя схоластическому философствованию, они считали, что возрождают истинную Церковь и веру в Бога, не находя никакого противоречия в сочетании христианства с античной философией.

«Восхваляя разум человека, гуманисты видели в разумной человеческой природе образ Божий, то, чем Бог наделил человека, чтобы человек совершенствовал и улучшал свою земную жизнь. Как разумное существо, человек является творцом и именно в этом подобен Богу. Поэтому долг человека - участвовать в мире, а не уходить от него, улучшать мир, а не аскетически отстраненно взирать на него как на нечто ненужное для спасения. Человек и мир прекрасны, ибо созданы Богом, и задача человека - улучшать мир, делая его еще более прекрасным, в этом человек является соработником Богу». Так, гуманисты полемизируют с написанным папой Иннокентием III сочинением «О презрении к миру, или О ничтожестве человеческой жизни» , где уничижается тело и восхваляется дух, и стремятся реабилитировать телесное начало в человеке (Джаноццо Манетти): Прекрасен весь мир, созданный богом для человека, но вершиной его творения является только человек, тело которого многократно превосходит все другие тела. Как удивительны, например, его руки, эти «живые орудия», способные ко всякой работе! Человек - это разумное, предусмотрительное и очень проницательное животное (…animal rationale, providum et saga…) , он отличается от последнего тем, что если каждое животное способно к какому-то одному занятию, то человек может заниматься любым из них. Духовно-телесный человек столь прекрасен, что он, будучи творением бога, вместе с тем служит основной моделью, по которой уже древние язычники, а за ними и христиане изображают своих богов, что способствует богопочитанию, особенно у более грубых и необразованных людей. Бог - творец всего сущего, человек же - творец великого и прекрасного царства культуры, материальной и духовной.

Одновременно, по отношении к клиру гуманисты испытывали более отрицательные эмоции: «ослабление связей гуманистов с церковью, поскольку многие из них жили на доходы, получаемые от их профессиональной деятельности (как и от знатных и богатых людей, не зависящих от церкви), усиливало их неприязнь по отношению к официальной учености, пропитанной церковно-схоластическим духом. У многих из них такая неприязнь перерастала в резко критическое отношение ко всей системе этой учености, к ее теоретическим и философским основам, к авторитарности, вне и без которой эта ученость не могла существовать. Немаловажно также напомнить, что гуманистическое движение началось в Италии в эпоху упадка морально-политического авторитета папства, связанного с событиями его авиньонского пленения (1309-1375), нередкими расколами католической церкви, когда в противовес законным папам появлялись антипапы и когда на церковных соборах оспаривалось верховенство пап в жизни церкви (…) Возрождение этого [классического латинского] языка было формой критики господствовавшей церковно-схоластической учености и религиозной практики, оперировавших „испорченной“, маловыразительной латынью, далекой от древнеримских классических образов». Появляются критические исследования истории католической церкви («О подложности Константинова дара»).

4.3. Гуманистическая теория искусства

Важным теоретиком и практиком, работавшим на эту тему, был Леон Баттиста Альберти. В основе ранней гуманистической эстетики лежала идея о способности искусства к подражанию, заимствованная из античности. «Подражание натуре» (imitatio, imitazione ) - не простое копировани, а творческий акт с сознательным отбором самого совершенного. Введена идея «искусство» (как ремесло) в сопряжение с дарованием, гением (индивидуальная интерпретация художником) - ars et ingenium , как формула эстетической оценки произведения искусства. В обиход входит понятие «сходство» (similitudo ) - как прямое подобие, необходимое для портрета.

5. Жанры творчества гуманистов

5.1. Эпистолы

Письма (эпистолы) являлись одним из самых распространенных жанров творчества гуманистов. Они пользовались письмами не для обмена злободневной и личной информацией, а для общих рассуждений и упражнений в словесности по Цицеронову образцу. Эпистола зачастую посылалась не только адресату, но и его друзьям, которые, в свою очередь, снимали с неё копии, так что в итоге послание расходилось во многих экземплярах. По сути, это было не «письмо», как это понятие толкуют в наши дни, а сочинение особого литературного жанра, в чем-то предвосхищавшее журналистику. Со времен Петрарки письма гуманистов с самого начала предназначались именно для опубликования.

Слогу этих писем была свойственна торжественность и публичность. Как отмечают исследователи, возможно «ни один другой вид источников так выразительно не показывает искусственность, придуманность, стилизованность жизни и общения гуманистов как их эпистолы». Характерны поджанры эпистол:

· consolatoriae - «утешение»

· hortatoriae - «воодушевленное обращение»

Авторы, накопив достаточное количество эпистол, составляли из них сборники, которые включали в прижизненные собрания сочинений. Так поступил, например, Петрарка, с которого все взяли пример. Петрарка перерабатывал и редактировал свои «Письма к близким» задним числом (первые две книги этих «Писем» датированы 1330-40 гг., но на самом деле были написаны заново ок. 1351-40 гг., и перерабатывались и исправлялись до 1366 г.). Некоторые из этих писем даже адресованы давно скончавшимся Цицерону или Сенеке, что позволяло автору высказать свою позицию по различным поводам.

6. Периоды ренессансного гуманизма

Исторической почвой сложения гуманизма (как и всего Возрождения в целом) стали расцвет городов, экономические и социальные сдвиги, зарождение нового человека и потребность в его сознательном самоутверждении и воспитании.

Принято разделять на:

· Ранний, т. н. этико-филологический или гражданский гуманизм (Италия), включает рамки от Салютати до Лоренцо Валла и Леона Батиста Альберти (кон. XIV-сер. XV вв.). Возник в связи с изучением и преподаванием риторики, грамматики, поэзии, истории и моральной философии на основе классической образованности в противовес темам и методам средневековой схоластики.

· С последней трети XV века в Италии гуманистические интересы чуть смещаются в иную сферу (теология, натурфилософия, естествознание). Это означало раскрепощение традиционных сфер культуры, но одновременно привело к утрате определенных особенностей и достижений раннего гуманизма, а также к более сложным взаимодействиям со средневековым наследием (флорентийский неоплатонизм Фичино, неоаристотелизм Помпонацци и проч.).

· За пределами Италии гуманизм переживает новый взлёт, вступив в тесную связь с конфликтами Реформации XVI века и переплетаясь с проблемами культурного самоопределения европейских наций (северный гуманизм : Эразм Роттердамский, Томас Мор, Иоганн Рейхлин).

6.1. Известные гуманисты

В Италии стоит отметить Петрарку (который считается первым гуманистом), Боккаччо, Лоренцо Валла, Пико делла Мирандола, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, затем гуманизм распространяется и в других европейских странах одновременно с движением Реформации. Многие великие мыслители и художники того времени внесли свой вклад в развитие гуманизма - Монтень, Рабле (Франция), Шекспир, Бэкон (Англия), Л. Вивес, Сервантес (Испания), Гуттен, Дюрер (Германия), Эразм Роттердамский и другие.

Литература

· Баткин Л. М.. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука, 1978. Изд. на ит. яз. 1990.

· Баткин Л. М. Итальянское возрождение: Проблемы и люди. М.: Изд-во РГГУ, 1995.

· Брагина Л. М. Итальянский гуманизм эпохи Возрождения. Идеалы и практика культуры. М., 2002

· Горфункель А. Х. Гуманизм и натурфилософия итальянского Возрождения, М., 1977

· Корелин М. С. Ранний итальянский гуманизм и его историография, т.1-4, СПб, 1914

· Кудрявцев О. Ф. Ренессансный гуманизм и «Утопия». М., 1991

· Ревякина Н. В. Гуманистическое воспитание в Италии XIV-XV вв. Иваново, 1993

· Ревякина Н. В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения. Иваново, 2000

Список литературы:

1. Гуманизм (В. Ж. Келле; Л. М. Баткин) // Философский энциклопедический словарь. М., 1983

2. Баткин Л. М. Итальянское возрождение: Проблемы и люди. 1995, с. 48

3. В. П. Лега. Лекции по истории западной философии

4. Гращенков В. Н. Портрет в итальянской живописи Раннего Возрождения. М., 1996. Т.1. С. 70

5. Баткин цитирует по кн. Marsel R. Marsile Ficin. Paris, 1958, p. 114

6. Баткин. Указ. соч. - С. 52.

7. Баткин. Указ. соч. - 61-2.

8. В. В. Соколов. Философия эпохи Возрождения

9. Баткин. Указ. соч. - С.72

10. Гращенков. Указ. соч. С. 72.

11. Гращенков. Указ. соч. С. 74.

12. Баткин. Указ. соч. - С. 67.

13. Баткин. Указ. соч. - С. 75-77.

14. Баткин. Указ. соч. - С. 105

15. Г. Янитчек. Предисловие к изданию Альберти, 1877

16. Гращенков. Указ. соч. С. 85.

17. Петрарка. Письмо к потомкам

18. Баткин. Указ. соч. - С. 133.

В настоящее время под термином «гуманизм» (от лат. humanitas - человечность, humanus - человечный, homo - человек) понимается нравственный принцип в отношениях между людьми и в деятельности общественных институтов, в основе которого лежит забота о человеке, стремление к улучшению условий его жизни, обеспечение удовлетворения его потребностей и развития талантов. В основе этого принципа находится идея человека как высшей ценности, его право на свободу, счастье, развитие, проявление своих способностей.

Под термином «ренессансный гуманизм» (классический гуманизм) понимается европейское интеллектуальное движение, являющееся важным компонентом Ренессанса, возникшее во Флоренции в середине XIV века и просуществовавшее на территории За-падной Европы до середины XVI века. Ренессансный гуманизм явился первой стадией развития гуманизма, движением, в котором гуманизм впервые выступил как целостная система взглядов и широкое течение общественной мысли, вызвав подлинный переворот в культуре и мировоззрении людей того времени.

Следует отметить, что и сам термин, и указанные выше значения этого термина появились только в XIX в. В обиходе XIV в. использовалось понятие studia humanitatis , которым ранние гуманисты обозначали комплекс образовательных дисциплин, составны-ми частями которого были грамматика, риторика, поэтика, история и этика (моральная философия). Этот термин они заимствовали у Цицерона, который понимал под ним вос-крешение на римской почве греческой образованности. Позднее, в середине XV в. возникло понятие «гуманист » (итал. humanista): так называли тех, кто посвящал себя изу-чению и преподаванию studia humanitatis.

Однако со временем деятели Ренессанса придали studia humanitatis более широкий смысл - освоение всего богатства античной культуры в ее греческой и латинской традициях, оттенив при этом воспитательное значение нового по сравнению со средними веками комплекса дисциплин. Леонардо Бруни определял studia humanitatis так: «познание тех вещей, которые относятся к жизни и нравам, и которые совершенствуют и украшают человека». Салютати полагал, что в этом слове соединились «добродетель и учёность» (virtus atque doctrina), причем «ученость» предполагала универсальность знаний на основе владения «словесностью» (litterae), а «добродетель» включала душевную кротость и благожелательность (benignitas), означающая способность правильно себя вести. Эта добродетель, по мнению гуманистов, была неотторжима от классической образованности, и, таким образом, оказывалась не врожденным качествам, а чем-то индивидуально достигнутым благодаря бдениям над классиками. В Ренессанс царила идея окультуривания, «возделывания» души путем изучения античных авторов, способность через гуманистические занятия осуществить и выявить все возможности, заложенные природой в индивидууме. Гуарино Веронезе писал: «нет ничего более пригодного и подобающего для приобретения добродетелей и благонравия, чем усердное чтение ученых античных писателей». Гуманисты верили, что через гуманистические занятия человек сможет реализовать все возможности, заложенные в индивидууме, культивировать свои «достоинства».

Не случайно, что многие гуманисты ощущали себя педагогами и считали своей главной задачей воспитывать совершенного человека, который благодаря гуманитарному образованию может стать идеальным гражданином. Науки изучаются для того, чтобы сде-лать людей свободными. В конце XIV - начале XV вв. Леонардо Бруни выдвинул но-вый идеал гражданской жизни (vita civile), в которой классическая образованность стано-вилась неотделима от активной политической деятельности на благо республики (граж-данский гуманизм). Североитальянские гуманисты, жившие в монархиях, представление о совершенном гражданине более ассоциировали с идеалом совершенного государя, также они вырабатывают идеал послушного ему придворного.

Гуманистические занятия, как правило, оставались частным делом гуманистов, их увлечением, не являясь их профессией, хотя они и приносили репутацию, а вследствие неё и подарки от меценатов. Ренессансные гуманисты представляли собой неформальную группу единомышленников, которых отличало внутреннее содержание, а не официальный род деятельности. Гуманистами становились представители совершенно разных слоев, состояний и профессий. Хотя некоторые из гуманистов были членами старых цехов и корпораций, то, что их объединяло, не имело к этому отношения: местом их встреч служили загородная вилла, монастырская библиотека, книжная лавка, дворец государя или просто частный дом, где уютно разговаривать, перелистывать рукописи, разглядывать античные медали. В подражание древним они начали называть свои кружки Академиями. (например, Платоновская академия в Кареджи).

Объединяющим признаком для кружка гуманистов служила исключительно духов-ная общность, остававшаяся при этом слишком широкой и эфемерной, недоступной для материального закреплением; грань между гуманизмом как умонастроением и как дея-тельностью условна. Верджерио указывает, что гуманизм - это не профессия, а призва-ние, и обличает людей, обратившихся к словесности ради денег и почестей, а не ради уче-ности и добродетели.

Важной составляющей studia humanitatis в представлениях гуманистической среды был «досуг», заполненный высокими занятиями, сладостный и отрадный, всегда противопоставляемый службе и различным деловым обязанностям. Свобода распоряжаться своим временем и собой - предварительное условие для того, чтобы стать гуманистом. Лоренцо Валла перечисляет пять важных условий, необходимых для учёных занятий:

1. «Общение с образованными людьми»

2. «Изобилие книг»

3. «Удобное место»

4. «Свободное время»

5. «Душевный покой», особая «пустота, незаполненность, души», делающая её го-товой к наполнению ученостью и мудростью.

Главным принципом всей гуманистической этики Ренессанса было учение о высо-ком назначении человека, о его достоинстве - dignitas. Он гласил, что человек, наделен-ный разумом и бессмертной душой, обладающий добродетелью и безграничными творче-скими возможностями, свободный в своих поступках и помыслах, поставлен в центр ми-роздания самой природой.

Добродетель (итал. virtú, лат. virtus) была главной определяющей ка-тегорией гуманистического идеала личности. Обладающий ею человек звался Homo virtuoso. Но это понятие, традиционно переводимое на русский как «добродетель, доблесть», было ещё шире: оно охватывало целый круг нравственных норм и представлений, вдобавок, на протяжении XV века приобретая новые оттенки. В отличие от христианства, для которого добродетели были теологическими (вера, надежда, милосердие), гуманисты исходили из положений античной этики, выделяя вслед за Аристотелем два рода добро-детелей:

Нравственные (доброта, мужество, щедрость, великодушие, справедливость, дружественность)

Умственные (мудрость, благоразумие, способность к науке и искусству)

Наличие этих добродетелей, по мнению Альберти, является гарантией счастья: «И мы скажем так: через доброту человек создает и укрепляет в себе истинное и бесконечное спокойствие и безмятежность души, и живет сам себе свободный, и столько же, сколько себе, полезен и другим, довольный своими мыслями, чуждый всякого беспокой-ства. (...) Истинное счастье - это спокойствие и безмятежность радостной души, свободной и довольной самой собой».

Данте Алигьери (1265-1321). Итальянский поэт и политический деятель. Родился в семье, принадлежавшей к городскому дворянству Флоренции. Его родители были почтенные горожане скромного достатка, которые смогли оплатить обучение сына в школе, а впоследствии позволили ему, не заботясь о средствах, совершенствоваться в искусстве стихосложения. По достижению зрелого возраста он принял участие в политической своего города. В то время власть во Флоренции принадлежала партии гвельфов, раздираемой внутрипартийной борьбой между белыми гвельфами (выступавшими за независимость Флоренции от папы) и черными гвельфами (сторонниками папской власти). Симпатии Данте были на стороне белых гвельфов. Начиная с 1295 г. он несколько раз призывался на государственную службу. В 1300 он был избран членом правительствующего совета приоров. В 1301 г. власть в городе перешла к черным гвельфам, а белые гвельфы подверглись репрессиям. Тогда же Данте узнал, что заочно приговорен к изгнанию, а затем и к смертной казни по сфабрикованному обвинению во взяточничестве, должностных преступлениях и сопротивлении папе, и покинул Флоренцию. Странствовал по Италии. Последние годы жизни поэт провел в Равенне, где скончался в сентябре 1321, завершив незадолго до смерти «Божественную Комедию» 1 , произведение, принесшее всемирную славу своему создателю.

Идеи, высказанные Данте в его поэме, представляющей синтез поэзии, философии и теологии, являются одновременно итогом развития средневековой культуры и подступом к новой культуре эпохи Возрождения. «Последний поэт средневековья и вместе с тем первый поэт нового времени», так о нем писал Ф. Энгельс. Он является своеобразным предтечей ренессансного гуманизма.

Главным, что делает поэму исходным документом гуманистической мысли,- это интерес Данте к человеку, ибо «из всех проявлений божественной мудрости человек - величайшее чудо». Отправным моментом в его размышлениях является двойственность природы человека. По мнению Данте, двоякая – смертная и бессмертная - природа человека обусловливает и его двоякое предназначение «... он один из всех существ предопределяется к двум конечным целям». Эти две цели человеческого существования суть два вида блаженства, одно из которых достижимо в здешней, земной, жизни и заключается «в проявлении собственной добродетели», другое же, «блаженство вечной жизни, заключающееся в созерцании божественного лика», достижимо лишь посмертно и «при содействии божественной воли. В этом учении о двояком предназначении человека проявился разрыв Данте со средневековой традицией, сразу же замеченный и осужденный томистами.

Высшее, внеземное, блаженство как цель человеческого существования, по Данте, не требует отказа от осуществимого на земле человеческого блаженства. Двум видам бла-женства отвечают два пути: путь «философских наставлений», жизни «сообразно добро-детелям моральным и интеллектуальным», и «путь наставлений духовных, превосходя-щих разум человеческий». Один путь открыт благодаря человеческому разуму, другой - вечной, ведет, основываясь на откровении, церковь, возглавляемая верховным первосвя-щенником.

Мысль о самостоятельности земного предназначения человека лежит в основе по-литической идеи Данте – программы единой всемирной монархии, светской, независимой от церкви. Четкое разделение земного и загробного блаженства ведет у него к требованию

_____________________________________________________________________________________________

1 Называя свою поэму «комедией», Данте пользуется средневековой терминологией: комедия - всякое поэтическое произведение с устрашающим началом и благополучным концом; трагедия - всякое поэтическое произведение с восхищающим и спокойным началом и ужасным концом.

исправления церкви, отказа ее от притязаний на светскую власть, на земные богатства; этому идеалу обновленной, очищенной церкви подчинена и резкая критика современного Данте папства и всей церковной иерархии.

Обязательным условием не только посмертного воздаяния, но и нравственной оценки является для Данте свобода человеческого деяния, лежащая в основе принципа моральной ответственности. Поэтому он в равной мере отвергает как слепой провиден-циализм, превращающий человека в игрушку в руках божественного провидения, так и детерминизм астрологов. Свобода воли в понимании Данте не позволяет избежать личной ответственности за происходящее в мире, свалив ее на бога или на безличную совокупность причин. Пользуясь данной ему свободой, человек способен к свершению своего земного подвига, к исполнению своего земного предназначения.

В трактате «Пир» Данте обосновал учение о личном благородстве, не зависящем ни от знатности предков, ни от богатства. Благородство человека – в его деянии, в котором он может уподобиться своему творцу. «Если бывают подлейшие и скотоподобные люди, – писал Данте, – то точно так же бывают люди благороднейшие и едва ли не богоравные». Более того, человеческое благородство, «приносящее столь многочисленные и замечательные плоды», даже превосходит благородство ангела». Более того, природа человека столь высока, что, если бы причины (природные и божественные, определяющие характер души) соединились в согласии, «то получился бы как бы второй воплощенный бог».

Отстаивая идеал земного совершенства, не приносимого в жертву загробному бла-женству (но и не противопоставляя одно другому), Данте обосновывает возможность воз-вышения природного (человеческого) до божественного. От требования следовать при-родному началу идет и призыв к героическому деянию, лежащему в основе представления о человеческом благородстве. Воплощением высоких представлений о че-ловеке явился в «Божественной комедии» образ Улисса (Одиссея) – пророческий образ смелого первооткрывателя, в ком стремление к знаниям и славе преодолели страх нару-шить запрет богов. Речь Улисса, обращенная к спутникам, звучит манифестом нарождающегося гуманистического представления о человеке:

О братья! – так сказал я,– на закат

Пришедшие дорогой многотрудной!

Тот малый срок, пока еще не спят

Земные чувства,– их остаток скудный

Отдайте постиженью новизны,

Чтоб, солнцу вслед, увидеть мир безлюдный!

Подумайте о том, чьи вы сыны!

Вы созданы не для животной доли,

Но к доблести и знанью рождены.

Так вера в земное предназначение человека, в его способность собственными сила-ми совершить свой земной подвиг позволила Данте создать в «Божественной комедии» первый гимн достоинству человека. Данте открывает путь к новой гуманистической ан-тропологии.

Франческо Петрарка (1304-1374). Если Данте считается предтечей ренессансного гуманизма, то собственно начало гуманизма связывают с творчеством великого итальянского поэта, «первого гуманиста» Франческо Петрарки.

Он родился в Ареццо (Тоскана), где нашел себе убежище его отец, изгнанный из Флоренции одновременно с Данте, за принадлежность к партии белых гвельфов. Здесь Франческо поступил в школу, научился латинскому языку и получил вкус к римской литературе. По окончании курса Петрарка по желанию отца изучал право в Болонском университете. Но право совсем не интересовало Петрарку, который все более и более увлекался классическими писателями.

По выходе из университета он не сделался юристом, а посвятился в священники, чтобы найти средства к жизни, так как по наследству от отца он получил только рукопись сочинений Цицерона. Он поселился в Авиньоне, где впервые увидел Лауру, неразделен-ная любовь к которой составила главный источник его поэзии. Здесь он пишет свой ран-ний философский диалог «Моя тайна, или Книга бесед о презрении к миру». Письма Пет-рарки и его литературные и философские произведения сделали его знаменитостью, и он почти одновременно получил приглашение из Парижа, Неаполя и Рима принять короно-вание лавровым венком. Петрарка выбрал Рим и был торжественно венчан на Капито-лии. Отклонив предложенную ему кафедру во Флоренции, Петрарка поселился сначала в Милане, затем переехал в Венецию, откуда он почти ежегодно предпринимал продолжительные путешествия по Италии. Он умер в ночь с 18 на 19 июля 1374 г., не дожив одного дня до своего 70-летия. Его нашли утром за столом с пером в руке над жизнеописанием Цезаря.

Гуманизм Петрарки проявляется в том, что гуманистическая мысль отказывается от теоцентризма средневековой культуры. Теология, богопознание - вообще не дело лю-дей: «На что следует надеяться в божественных делах, – писал Петрарка в трактате “О монашеском досуге”,– этот вопрос предоставим ангелам, из которых даже наивысшие па-ли под его тяжестью. Конечно, небожители должны обсуждать небесное, мы же – челове-ческое».

Этот поворот к проблемам человеческого бытия обозначил одновременно реши-тельный разрыв с традицией официальной, “школьной” философии университетов. Пет-рарка отвергает схоластическую премудрость с порога: мудрость университетской науки для него – воплощение глупости и бессмыслицы, как и бессмысленны оформляющие ее обряды. Вот как, например, изображает Петрарка присвоение ученых степеней в средне-вековых университетах: «Наше время счастливее древности, – иронически заявляет он, – так как теперь насчитывают не одного, не двух, не семь мудрецов, но в каждом городе их, как скотов, целые стада. И неудивительно, что их так много, потому что их делают так легко. В храм доктора приходит глупый юноша, чтобы получить знаки мудрости; его учи-теля по любви или по заблуждению прославляют его; сам он чванится, толпа безмолвст-вует, друзья и знакомые аплодируют. Затем, по приказанию, он всходит на кафедру, и, смотря на всех с высоты, бормочет что-то непонятное. Тогда старшие наперерыв превоз-носят его похвалами, как будто он сказал что-то божественное... По совершении этого с кафедры сходит мудрецом тот, кто взошел на нее дураком, – удивительное превращение, неизвестное даже Овидию».

Критика Петрарки направлена не только против схоластической философии, но и против всей системы средневекового университетского знания. В своей полемике, кото-рую он вел на протяжении жизни, Петрарка не пощадил ни одного из факультетов средневекового университета. Досталось и медикам, и юристам, и схоластическим бого-словам, которые «желают навязать законы собственного наглого невежества богу, который смеется над ними». Точно так же не щадит он и школьную философию университетов: «Я люблю философию,– заявляет он,– но не ту, болтливую, схоластическую, пустую, которой смешно гордятся наши ученые, а истинную, обитающую не только в книгах, но и в умах, заключающуюся в делах, а не в словах».

Полемизируя против культа авторитета Аристотеля в схоластической философии, Петрарка подчеркивает, что он выступает «не против Аристотеля, а против глупых ари-стотеликов. Самого же Аристотеля я полагаю величайшим из людей, но – человеком». Исключительной обращенности к одному имени Петрарка противопоставляет богатство философской мысли классической древности, в которой Аристотель занимает хотя и по-четное, но строго ограниченное место. В инвективе Петрарки против аристотеликов на-званы имена Пифагора и Анаксагора, Демокрита и Диогена Киника, Солона и Сократа, Цицерона и Плотина, Порфирия и Апулея, а венчает этот перечень имя «князя филосо-фов» Платона. Это еще не столько результат, сколько программа: время классической об-разованности впереди. Но возрождение античности уже стало в мировоззрении и творче-стве Франческо Петрарки основанием для строительства новой гуманистической культу-ры.

Критика схоластическую философию одновременно обозначала и оформление но-вого предмета гуманистического философствования первого столетия гуманизма. Пре-имущественный интерес Петрарки и его последователей обращен ко всему кругу «studia humanitatis», к вопросам, прежде всего этическим.

Знаменем этого становится демонстративное провозглашение собственного «неве-жества» в ответ на обвинение, услышанное от собеседников, воспитанных в аристотелев-ской традиции североитальянских университетов, Петрарка признает себя «невеждой» в «их» науке. С точки зрения официальной учености он им и был: недоучка, не получив-ший даже степени магистра, неспособный разобраться в тонкостях ни одной из дисциплин тогдашнего университетского образования. Новая гуманистическая культура, в овладении которой Петрарка превосходил всех своих современников, будучи лучшим знатоком античной литературы, поэзии, истории, мифологии, философии, владельцем одной из богатейших для того времени библиотек – собраний классических авторов, создателем произведений, вызывавших восторг современников и потомков, – культура эта оказалась несовместимой с традициями средневековья. Демонстративно провозглашая свое «невежество», Петрарка отвергал ученость своих оппонентов, противопоставляя ей свое, новое знание. Он с гордостью говорит о своих ученых занятиях: «Редко какой день (если только я был здоров) проходил у меня без дела, чтобы я не читал, или не писал, или не размышлял о прочитанном, или не слушал читающих или не выспрашивал молчаливых. Я посещал не только ученых мужей, но и славные науками города...».

При этом отход от схоластического философствования не означал ни атеистического, ни вообще внерелигиозного подхода к целям и задачам философствования. Но и религиозная проблематика сводится у Петрарки к размышлению о человеке. И когда он, ссылаясь на Августина, в трактате «Об уединенной жизни» заявляет, что «благородный дух человеческий ни на чем не успокоится, кроме как на Боге, цели нашего существования», он не забывает добавить: «...кроме как на себе самом, и на своих внутренних стремлениях».

Обращенность к себе, к своим внутренним стремлениям составляет главное содер-жание всего многообразного творчества Франческо Петрарки, его стихов, философских трактатов, писем. В этом углубленном самоанализе неизбежно возникал вопрос о соотно-шении главных компонентов его внутреннего мира – земных страстей, литературных за-нятий, стремления к славе – с традиционными ценностями аскетического средневекового нравственного идеала.

Джаноццо Манетти (1396–1459) родился в семье богатого флорентийского купца. Получил хорошее образование в монастырской школе Камальдолийского ордена, где од-ним из его учителей был известный гуманист Амброджо Траверсари. В 1437-1452 годах Манетти ведёт активную государственно-политическую деятельность: занимает различ-ные административные должности, возглавляет посольства в Рим, Венецию, Неаполитан-ское королевство. В 1454 году конфликт с Козимо Медичи заставил его покинуть Фло-ренцию, и в последние годы жизни Манетти был апостольским секретарем при курии Николая V, а после смерти этого папы сделался ученым советником Альфонса Арагонского в Неаполе; обе эти должности были синекурами, доставлявшими ему обеспеченный досуг для научных занятий.

Необыкновенно разносторонний и плодовитый писатель, Манетти отличался от других гуманистов интересом к богословским вопросам. Кроме классических языков, он знал еврейский и перевел с еврейского несколько псалмов и с греческого весь Новый За-вет; написал обширное полемическое сочинение в защиту христианства против язычни-ков и евреев.

Из массы сочинений Манетти, в большинстве оставшихся неизданными, наиболее выдающимся принято считать его трактат «О достоинстве и превосходстве человека», на-правленный против написанного папой Иннокентием III сочинения «О презрении к ми-ру, или О ничтожестве человеческой жизни».

В своем произведении Джаноццо Манетти фактически формулирует основные по-ложения той программы «реабилитации человека», которые впоследствии будут развивать практически все представители итальянского гуманизма. При этом Манетти стремится к реабилитации как духовного, так и телесного (плотского) начала в человеке.

Исходным тезисом этой программы является известное место из Ветхого Завета: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да влады-чествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над ско-том, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину со-творил их» (Бытие 1:26-27).

Свою задачу Манетти видит в выявлении тех качеств человека, которые являются проявлением богоподобия его природы. Такими качествами, с точки зрения Манетти, являются человеческий разум и способность творить . Бог сотворил прекрасный мир природы. Однако на этом акт творения не закончился. Человек продолжил творение, преобразовав природу и создав царство культуры. В этом смысле для Манетти человек – «словно некий смертный бог», он как бы соперник Бога в творческой деятельности. Манетти говорит о «человеческом роде, который, будучи предназначен быть как бы возделывателем земли, не допускает, чтобы земля одичала от свирепых зверей и сделалась пустынной от грубых корней растений, и благодаря труду которого равнины, острова, берега покрыты пашнями и застроены городами». Первоначальное, т. е. божественное, творение мира совершенствуется «нами», людьми, гордо восклицает гуманист. «Ибо является нашим, т. е. человеческим, поскольку сделано людьми, то, что находится вокруг: все дома, все укрепления, все города, наконец, все сооружения на земле... Наши - живопись, скульптура, ремесла, науки, наша – мудрость...». Таким образом. достоинство человека гуманист видит преимущественно в его земном предназначении - в человеческой деятельности, которая должна служить продолжением и завершением божественного творения. Именно с Манетти само понятие «творчество», бывшее до того исключительной прерогативой бога, применяется к человеческой деятельности, и такое перенесение на человека одного из божественных атрибутов неизбежно вело к его обожествлению.

Помимо творческой силы человеческого духа, богодобие человека раскрывается и через красоту человеческого тела. Устройство человеческого тела свидетельствует о его красоте и целесообразности, наилучшим образом приспособленных к осуществлению деяния и познания, в которых и заключено главное предназначение человека: «Итак, какое соединение членов, какое расположение линий, какой облик могут быть в действительности или в помыслах более прекрасными, нежели человеческие! – восклицает гуманист. Как удивительны, например, его руки, эти «живые орудия», способные ко всякой работе! Человек - это разумное, предусмотрительное и очень проницательное животное (…animal rationale, providum et saga…). Духовно-телесный человек столь прекрасен, что он, будучи творением бога, вместе с тем служит основной моделью, по которой уже древние язычники, а за ними и христиане изображают своих богов, что способствует богопочитанию, особенно у более грубых и необразованных людей.

Человек и мир - равно прекрасные творения бога – получают у Манетти совершенное оправдание. Прекрасен человек, созданный для наслаждения миром, прекрасен и мир, созданный для наслаждения: «Сам мир так пристоен и красив, что не может быть лучше ни в действительности, ни в помыслах». Само божественное провидение, говорит Манетти, «очевидно, было эпикурейским, раз захотело людям уготовить и дать столь разнообразные и вызывающие удовольствия виды как одушевленных существ, так и неодушевленных вещей».

Обожествление человека не мог остаться без последствий и для гуманистических представлений о мире. Обожествленной оказалась и природа, окружающая и породившая человека, и не случайно в произведениях гуманистов она если и не прямо отождествляется с богом, то постоянно употребляется в качестве синонима понятия «Бог»: Манетти говорит о создании человека «богом или природой»; Леон Батиста Альберти говорит, что «Природа, т. е. Бог, вложила в человека элемент небесный и божественный, несравненно более прекрасный и благородный, чем что-либо смертное».

Козимо Раймонди (ум. в 1435 г.). Имя Козимо Раймонди не получило широкой известности в итальянском Возрождении. От Раймонди осталось несколько писем, а жизнь его завершилась трагически: самоубийством. Раймонда занимался дешифровкой одного из кодексов «Оратора» Цицерона и написал послание о хвале красноречию. Из наследия Раймонда наиболее интересно письмо, озаглавленное как «Речь в защиту Эпикура против стоиков, академиков и перипатетиков» и направленное к Амброджо Тиньози с целью убедить Тиньози возвратиться к учению Эпикура, от которого тот отошел.

В духе всеобщего увлечения античной философией Раймонди Валла одним из пер-вых обратил внимание на творческое наследие Эпикура. Само обращение к мыслителю, чье учение было отмечено печатью отверженности, было, безусловно, смелым шагом. Средневековье объявило безбожным взгляд Эпикура на мир, а его этику, сведенную к проповеди чувственного наслаждения, сочло безнравственной. На протяжении веков Эпикур трактовался как «преданный чреву», как «свинья, валяющаяся в плотской грязи» и т.п.

Эпикур был знаком гуманистам в основном по трудам Сенеки и Цицерона. Но в XV в. возможности знакомства с Эпикуром расширились. В 1417 г. была найдена и позд-нее опубликована поэма римского поэта и мыслителя Тита Лукреция Кара «О природе вещей», в которой излагались эпикурейские воззрения. В довольно короткие сроки поэма Лукреция Кара стала очень популярной, что способствовало переоценке учения Эпикура.

Начавшейся переоценке Эпикура способствовал Леонардо Бруни (1370-1444). В трактате «Введение в моральную философию» он выделил такие моменту эпикурейской этики как всеобщий характер наслаждения (оно присуще всем живым существам, а также богам и небожителям), определение наслаждения как высшей цели и признание наслаж-дения и страдания как основы любого стремления и уклонения от чего-либо; понимание необходимости добродетелей для получения наслаждений и осознание преступлений и злодейств как страдания; необходимость для мудреца правильного выбора - а именно, пренебрегая меньшими наслаждениями, позаботиться о больших и, принимая меньшие страдания, устранить большие. В целом Бруни создал обстановку терпимого и заинтересованного отношения к Эпикуру, однако попыток согласовать его учение с христианской традицией он не делал.

Работа Раймонди - первое сочинение, специально посвященное Эпикуру и наиболее аргументированная апология его этических воззрений. Позицию Раймонди отличает абсолютно светское рассмотрение этики Эпикура, без каких-либо попыток соединить ее с религией.

Истинность Эпикуровой этики он доказывает, обращаясь, прежде всего, к природе, сущность которой в совершенстве постиг Эпикур: «Эпикур определил высшее благо в наслаждении, потому что в совершенстве постиг сущность природы и понял, что мы рождены и созданы природой так, что более всего нам подобает иметь члены нашего тела здоровыми и целыми, сохранять их в том же состоянии и не ослаблять душевными и телесными невзгодами».

Природой, «госпожой и создательницей всех вещей», человек устроен для наслаждения, о чем свидетельствуют человеческие ощущения, доставляющие человеку радость. И от природы же человек получил много разных вещей не только для жизненной необходимости, но в гораздо большей степени для наслаждения. О том, что все делается ради наслаждения, свидетельствуют все занятия людей - все их труды и бдения, наука, литература, искусство, стремление к власти и т. д. Наконец, сами этические нормы устанавливаются ради наслаждения, и добродетель оказывается средством для получения опять-таки наслаждения. Однако функция добродетели у Раймонди сложнее; он отвергает средневековую трактовку эпикуровского высшего блага, якобы заключающегося в чревоугодии, увеселениях, распутстве, и защищает добродетель как совершенно необходимое условие наслаждения: добродетель управляет чувствами, сдерживая их и побуждая следовать «подобающим наслаждениям и в подобающее время».

Центральным принципом во взглядах Раймонди является признание равноправия духовного и телесного начал в человеке. Поскольку и духовное, и телесное в человеке имеет одинаково божественный характер, то при определении высшего блага или счастья человека должно быть положено единство души и тела. Телесное не должно быть приносимо в жертву духовному; внеземное блаженство не требует отказа от осуществимого на земле человеческого блаженства.

С позиций понимания человека как единства души и тела Раймонди критикует высшее благо других философских школ. С академиками и перипатетиками он практически не спорит, считая, что они не понимают того, что говорят эпикурейцы. Весь пыл своей критики Раймонди обрушивает на стоиков, которые полагали счастье в одной лишь добродетели. Он пишет: «Если бы мы состояли только из души, то я… согласился бы со стоиками и счел бы, что счастье человека должно заключаться в одной лишь добродетели. Но раз мы состоим из души и тела, почему стоики пренебрегают в человеческом счастье тем, что непосредственно касается человека? Почему заботятся о душе и презирают тело - обиталище души? Ведь если у вещи, составленной из частей, чего-то недостает, то эту вещь при определении ее совершенства нельзя, на мой взгляд, считать совершенной и вполне законченной. Поэтому, если мы называем человека человеком потому, что он имеет душу и тело, то, подобно телу, которое в случае болезни своей части не может считаться здоровым, он не должен считаться счастливым, если страдает какая-то его часть. Что же касается утверждения стоиков о том, что счастье только в душе, поскольку она как бы главенствует и повелевает телом, то, я думаю, весьма глупо по этой причине совсем не принимать во внимание тело, ибо душа часто следует природным свойствам тела и без него обычно ничего не может сделать без него». Он отвергает их понимание высшего блага, считая, что стоики либо не учитывали требований природы человека, либо судили на основании собственной природы: «Созданные такими природой, эти ненормальные и бесчеловечные философы, все чувства которых погружены в сон и не соблазняются никаким наслаждением, решили и других удерживать от того, к чему сами они из-за своей строгости и суровости испытывают отвращение».

В своей трактовке этики Эпикура Раймонди полностью отходит от средневекового ее понимания. Стремясь восстановить подлинный дух этического учения Эпикура, Рай-монди тем не менее вносит в это учение некоторые коррективы. Он делает акцент на ак-тивном характере наслаждения, и в результате этика Эпикура предстает деятельным, жиз-неспособным учением, в большей мере отвечающим стремлениям эпохи Возрождения.

Защищаемые Раймонди принципы гармонического понимания человека и цело-стного восприятия жизни противоречили этике католицизма, еще имевшей в обществе немалое влияние. Поэтому не случайно Раймонди в полемике с противниками обращает особое внимание в их учениях на такие моменты, порой, быть может, даже сознательно их усиливая, как презрение к телу и внешним благам, враждебность природе, поскольку в них можно было усмотреть сходство с христианско-аскетическими принципами традици-онного католицизма, в борьбе с которым гуманисты создавали новое мировоззрение.

Лоренцо Валла (1407--1457). Уроженец Рима Лоренцо Валла уже в молодые годы стал известен как один из талантливых философов-гуманистов. В возрасте 23-х лет он уже был преподавателем университета в Павии, а в 1431 г. издал свое знаменитое сочинение «О наслаждении» (в 1433 г. это сочинение было переиздано в расширенной редакции под названием «Об истинном и ложном благе»).

Не оставил он своей литературной деятельности и позднее, когда состоял при дворе сицилийского короля Альфонса Арагонского. При этом многие произведения Лоренцо Валла были направлены против римско-католической церкви, ибо он постоянно выступал против светской власти римских пап, доказывал бессмысленность аскетизма и монашества. В одном из произведений он говорил: «Я дерзаю выступить против верховного первосвященника».

Может быть наибольшую «дерзость» Лоренцо Валла проявил в своем сочинении «Рассуждение о подложности так называемой Дарственной грамоты Константина», напи-санном в 1440 г. Дело в том, что римско-католическая церковь считала себя наследницей светской власти римских императоров. Это мнение основывалось на «Дарственной грамоте», которую якобы даровал в IV в. император Константин римскому папе Сильвестру I. «Дар Константина» в течение многих веков считался юридическим обоснованием претензий римских пап на обладание светской властью не только в папской области в Италии, но и во всех европейских государствах, где исповедовалось католичество.

Лоренцо Валла впервые провел исторический и филологический анализ «Дарст-венной грамоты» и доказал подложность этого документа, его гораздо более позднее происхождение. Поэтому саму грамоту он называл «бесстыдной басней». Вполне понятно, что сочинение Лоренцо Валла вызвало огромный гнев в Риме, и мыслителю даже при-шлось иметь дело с инквизицией.

Впрочем, новые гуманистические настроения получили влияние и в римской ку-рии. С приходом к власти папы Николая V, симпатизировавшего гуманистам, изменилось и отношение к Лоренцо Валла. Он был приглашен на должность апостолического секретаря и профессора римского университета, но при этом не отказался от одного из своих сочинений и мнений.

Основным философским сочинение Лоренцо Валлы в области этики стал диалог «О наслаждении» (во второй редакции «Об истинном и ложном благе»). В этом произведении Валла также обращается к учению Эпикура, однако свою цель он видит иначе, чем Козимо Раймонди. Если последний видит свою задачу в возрождении учения греческого мыслителя, то Валла пытается синтезировать взгляды эпикуреизма и христианства.

Свой диалог Валла написал как спор стоика, эпикурейца и христианина о высшем благе. Следует отметить, что каждая из речей диалога представляет собой особую интерпретацию Валлой стоицизма, эпикуреизма и христианства, не совпадающую с подлинными учениями. За этим скрывается стремление довести до логического конца основные постулаты этих философских течений и, тем самым, обострить полемику.

Так, стоик Валлы настаивает на враждебном отношении природы к человеку, оплакивает всеобщую извращенность человеческих стремлений, которую объясняет тем, что по природе больше пороков, чем добродетелей, и потому люди, даже если бы и хотели, не могли бы их преодолеть, и тем также, что люди не желают побеждать пороки, ибо любовь к порочному заложена в них от природы. Единственным противодействием порокам является любовь к добродетели. Однако, как милость и особый дар природы, любовь к добродетели дана очень редким людям, большинству же в этом отказано. И потому стоик, радея за человеческий род, страстно молит природу или уменьшить число пороков и увеличить в душах любовь к добродетели, или назначить за проступки меньшие мучения.

Эпикуреец Валлы, обвинив стоика в лицемерии его плача над человеческим родом, берет на себя защиту и природы, и человеческий рода. Все созданное природой для пего достойно похвалы и свято, ибо все устроено с высшим разумением, красотой и пользой. Природа создала все для блага людей для их наслаждения и дала человеку душу, склонную к наслаждению, понимая под наслаждением «радость в душе от сладостного волнения и удовольствие в теле».

Далее идет подробное описание благ тела, души и внешних благ, а также ощущений, с помощью которых эти блага воспринимаются. Это описание сопровождается бурным протестом против тех, кто пытается вырвать у человека все чувства, кто отказывает человеку в возможности наслаждаться красотой мира и человеческого тела, приятными звуками и тонкими ароматами, пищей и чудодейственным напитком вином, наконец, любовью.

Центральный пункт всех рассуждений эпикурейца - это мысль о стремлении всех живых существ от природы к самосохранению и избеганию страданий. Самосохранению более всего помогает наслаждение, доставляемое ощущениями, без которых люди не могут жить. Животворящему закону природы противостоит добродетель как насилие над естеством, которое оборачивается страданиями и смертью: «Они (защитники добродетели- Авт.) громогласно воспевают стремление к трудностям, что несомненно отрицает природа, мы, преданные законам самой природы, говорим о стремлении к удовольствию, они призывают к бесцельным страданиям, мы - к радости, они - к мучениям, мы - к наслаждениям, наконец, они - к смерти, мы - к жизни».

Этот принцип самосохранения эпикуреец проводит очень последовательно, понимая наслаждения как высшую ценность: «Жить без наслаждения невозможно, а без добродетели можно». Доводя эту мысль до конца, эпикуреец шокирует своих собеседников оправданием воровства ради сохранения жизни или цинично высказываясь о своем нежелании умереть за отечество.

Христианин Валлы, выступающий в роли арбитра, предъявляет стоику и эпикурейцу ряд претензий религиозного характера. Он одновременно и одобряет, и опровергает стоика и эпикурейца: одобряет потому, что и наслаждение и добродетель - наилучшие вещи, а осуждает потому, что понимать их надо иначе. В интерпретации христианина человек должен стремиться к наслаждению, но к наслаждению высшему, т.е. небесному. Путь к этому наслаждению лежит через христианскую добродетель, а именно: любовь к Богу. Таким образом, эпикурейская теория, согласно которой наслаждение является действительным позитивным стимулом деятельности человека, соединяется с христианской этикой, высшая заповедь которой состоит в любви к Богу.

Джованни Пико делла Мирандола (1463–1494) происходил из семьи графа Пико, связанной родственными узами со многими владетельными домами. Он поражал своим ранним развитием: в возрасте десяти лет считался уже первым оратором и поэтом своего времени. Отказавшись от политической деятельности, он отдался поглощавшей его жажде знания: ездил по университетам, изучил двадцать два языка. Когда европейская наука того времени открыла ему все свои тайны, углубился в изучение Кабалы, для чего изучил языки халдейский, еврейский и арабский.

Усвоенные многообразные духовные влияния послужили ему отправной точкой для разработки собственной философской системы. В декабре 1486 г. 23-летний философ составил «900 тезисов по диалектике, морали, физике, математике для публичного обсуждения», рассчитывая защищать их на философском диспуте в Риме. Диспут, для участия в котором приглашались ученые всей Европы, должен был открыться речью Пико, которой позднее было дано название «Речь о достоинстве человека».

Папа Иннокентий VIII, по доносу ученых, объявил тринадцать из этих тезисов еретическими и воспретил публичную защиту остальных. Пико опубликовал апологию осужденных тезисов, но лишь в 1493 г. папа Александр VI снял с них запрещение. Последние годы жизни Пико провел в своем замке близ Флоренции. Умер от непосильной умственной работы.

Продолжая гуманистическую традицию прославления и обожествления человека, Пико ставит в центр внимания свободу выбора , как главное условие всякого деяния и его моральной оценки.

В отличие от своих предшественников, как античных, так и средневековых и ренессансных, рассматривавших человека как микрокосм, отражающий в себе общие закономерности «большого» мира, Пико выносит человека за пределы космической иерархии и противопоставляет ей. Человек есть особый, «четвертый» мир космической иерархии, не вмещаемый ни в один из трех «горизонтальных» миров ее традиционно-неоплатонической структуры (элементарного, небесного и ангельского); он вертикален по отношению к ним и пронизывает их всех. Он не занимает срединное место среди ступеней иерархии, он вне всех ступеней.

Бог не определил человеку места в иерархии, говорит Пико в знаменитой «Речи о достоинстве человека»: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собствен-ного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю”. Человек поставлен в центр мира, он не обладает собственной особой (земной, небесной, ангельской) природой, ни смертностью, ни бессмертием, он должен сформировать себя сам, как «свободный и славный мастер». И вид, и место человека в иерархии сущностей могут и должны быть исключительно результатом его собственного, свободного - а стало быть, и ответственного – выбора. Он может подняться до звезд и ангелов, может опуститься и до звериного состояния. Именно в этом видит Пико делла Мирандола прославляемое им «высшее и восхитительное счастье человека, которому дано владеть тем, чем пожелает, и быть тем, чем хочет».

В данном речь идет о новом понимании человеческой природы - как природы становящейся, вернее, «самостановящейся». Она предстает как результат самостоятельной творческой деятельности человека, а не как раз навсегда данная. «Божественность» человека – не просто в том, что он «создан по образу и подобию божию», она – как и всякое человеческое совершенство – не дана, а достижима.

Прославление человека и человеческой свободы служило в «Речи» Пико и в его философской системе в целом предпосылкой программы всеобщего обновления философии, залог которого он видел в согласовании различных учений. Речь шла не об эклектическом согласовании противоречивых воззрений, но о выявлении заключенной в них и не исчерпываемой ни одним из них единой и всеобщей истины. Провозглашаемая Пико всеобщая философская мудрость должна была, по его замыслу, слиться с обновленным христианством, весьма далеким от его ортодоксально-католического истолкования.